Особое мнение: Сталин, Ленин и национальная политика

До сих пор ходят разные слухи о том, какое место занимал Сталин в партийной иерархии, в частности, в ЦК в 1917 году. Напомню простую вещь. Поздней весной 1917 года в Петрограде состоялась первая открытая, легальная конференция РСДРП, на которой присутствовало множество делегатов, а в конце произошло избрание ЦК. По количеству голосов первое место занял Ленин, второе — Зиновьев, третье — Сталин.

Третье!

Другое дело, что появившийся гораздо позже в рядах большевиков Троцкий обошёл и Сталина, и Зиновьева — стал фактически вторым человеком в стране. А для кого-то — и первым. Но для нас важны даже не эти детали партийной иерархии, а другое: чем занимался Сталин с марта 1917-го, с того момента, как он приехал из сибирской ссылки и сразу включился в работу, став постоянным сотрудником газеты "Правда", которой в ту пору руководил Вячеслав Молотов.

Так вот, с самого начала Сталин писал, что ни в коем случае нельзя делить нашу страну по национально-территориальному признаку. Почему он так считал? Он хорошо знал Кавказ, точнее — Закавказье. Знал, что происходит между народами, которые населяют эти земли, и что, по сути дела, невозможно их развести по "мирным квартирам" — всё равно будут драки из-за луга, из-за горы, из-за реки, из-за чего угодно.

И если бы только Закавказье с его национальной "чересполосицей"!.. Был ещё один важный факт: с 1915 года царская власть делала всё, чтобы выпустить джина национализма из бутылки. В чём это выражалось? Сначала в формировании батальонов, затем — полков латышских стрелков. Обратите внимание: есть страна, есть единая армия — и вдруг в ней появляются национальные формирования! Потом эти батальоны, полки свели в дивизии, которые участвовали и в революции, и в подавлении эсеровского мятежа, и в Гражданской войне.

Но ладно бы только это… В конце 1916 года был подготовлен законопроект об административной границе между Эстляндской и Лифляндской губерниями (Эстляндская — это Эстония, а Лифляндская — север Латвии). Предлагалось отодвинуть границу к югу примерно на сто километров, и тогда в Эстляндии жили бы почти исключительно эстонцы, не считая русских и немцев, а в Лифляндии — преимущественно латыши, не считая тех же русских и немцев. Этот закон прошёл одновременно с падением царизма.

Вслед за тем Февральская революция пробудила такие же националистические устремления по всем окраинам страны. Не только Прибалтика и Польша (оккупированные тогда, кстати, немцами), но и белорусы, украинцы, грузины, армяне, азербайджанцы, — все стали срочно учреждать национальные органы, которые объявляли: "Хотим полной автономии!" И предлагали тогда, в конце весны 1917 года, создать Россию в виде федерации, где равными правами пользуются все национальности, которые контролируют конкретные области, земли, территории.

Больше всего тогда "прославилась" Украина. В апреле 1917 года в Киев съехались сторонники автономизации Украины и объявили себя Центральным советом, или по-украински "Центральной радой" ("рада" — это и есть "совет"). И потребовали от Временного правительства, чтобы им передали в управление огромную территорию. Во-первых, всю ту, что сегодня является Украиной, во-вторых, прилегающие к северу русские губернии и… Северный Кавказ! Почему? Потому что якобы Екатерина, разгоняя Запорожскую Сечь, переселила казаков на территорию Кубани и Терека. Но Киеву и этого показалось мало, и он потребовал территории… на Дальнем Востоке!

Вот здесь стоит задать вопрос: причём тут Дальний Восток? А очень просто. Вспомните столыпинские реформы. Сегодня многие говорят, что это были замечательные реформы, но не касаются их конкретики. А конкретика была проста: много крестьян, мало земли… И Столыпин предложил: 2/3 крестьян малороссийских сёл переселить в Сибирь и на Дальний Восток, а оставшуюся землю поделить. Так Украина стала краем кулацким, где у крестьян оказалось по 50-70 гектаров земли. При этом не вообще земли — такой, как, скажем, в Вологодском крае или близ Твери — нет! А чернозёма в благодатном для сельского хозяйства климате.

А переселенцы поехали на Дальний Восток. Приехали и обнаружили, что плохо растёт там пшеница — не та почва, не тот климат. На сопку залезешь, а на вершине под тобой земля чавкает, мокрая насквозь. Гнус заедает…

И тогда украинцы потянулись назад. По дороге оседали на ближайших станциях Транссибирской дороги, превращались в обычных рабочих. Вот поэтому сегодня, обратите внимание, так много украинских фамилий попадается в Восточной Сибири, на Дальнем Востоке — в частности, на Сахалине.

Зная всё это очень хорошо, Сталин регулярно пишет в "Правде", требуя создания страны, которая делилась бы не по национальным территориям, а на основе экономики. То есть он предлагал взять соседние губернии, обязательно с одним и тем же климатом, с примерно схожим населением, культурой, хозяйством, то есть где сеют хлеб, разводят скот, работают на заводах в схожих условиях, — и вот эти две, три, от силы четыре губернии (смотря по величине) объединить в так называемую область, которая и стала бы единицей деления нашей страны.

Почему Сталин так решил? Он ведь учился в семинарии, и прекрасно помнил библейские слова о том, что "дом, разделённый сам в себе, не устоит".

Любопытно, что в мае 1917 года в Петрограде проходил съезд партии кадетов (Конституционных демократов), которые также именовали себя Партией народной свободы. Открывая съезд, создатель партии Павел Милюков произнёс речь. Если её текст положить рядом с написанным тогда Сталиным, то мы увидим, что доказывалась одна истина: что нашу страну ни в коем случае нельзя делить по национальному признаку, ни к чему хорошему это не приведёт.

Но то было лето 1917 года. Затем — Великая Октябрьская революция, создание Совнаркома, советского правительства, где последний по счёту портфель наркома по делам национальностей дают Иосифу Виссарионовичу. Сталин сразу же начал готовить проект создания областей и текст первой советской Конституции. Вернее, первой Конституции нашей страны вообще, так как со времён Рюрика у нас всё опиралось на самодержавные узаконения.

И если сегодня внимательно прочитать эту первую Конституцию, то легко обнаружить, что её делали два человека, поскольку Конституция предлагала весьма странную вещь. С одной стороны, право нации на самоопределение, вплоть до отделения. Это то, о чём писал Яков Свердлов, который в тот момент являлся, если переводить его должность на язык современный, президентом страны. С другой стороны, в этой же Конституции говорилось, что основой деления страны являются области, основанные на экономическом и историческом принципах, — не на национальном. Это то, о чём писал Сталин.

Собственно, тогда и появляются на свет первые области: Северная область, которая включала в себя Петроградскую, Новгородскую, Псковскую, Вологодскую, Архангельскую губернии, Западная область — восток Белоруссии и часть России до Смоленска и немного далее, — страна начала переходить к тому делению, на котором настаивал Сталин.

А затем — вторжение немцев… Вторжение на Украину. Почему так? Потому что в Бресте — месяцем раньше, чем большевики, — Рада подписала с немцами, австрийцами, болгарами и турками мирный договор. На каком основании — непонятно, потому что к февралю 1918 года вся подконтрольная ей территория помещалась, как тогда шутили, "под тем вагоном, в котором приехали".

Действительно же по всей Украине была установлена советская власть, но Рада, в том числе Грушевский (ныне герой Украины), а также Петлюра, по сути, военный министр, — ради признания со стороны Германии, Австро-Венгрии и Турции, — готовы были на всё. И подписали мир, по которому, с одной стороны, немцы и австрийцы оккупировали бы их территорию, а с другой, Украина поставила бы умиравшим с голоду немцам и австрийцам всё требующееся продовольствие. Главное, конечно, хлеб.

Вот тогда, чтобы как-то приостановить немецкую агрессию, и появились на свет Донецко-Криворожская, Таврическая, Одесская республики, которые обнимали и Левобережье, и правобережный юг нынешней Украины. Эти земли в XVII веке назывались Слободской Украйной — слободской окраиной России, плюс отвоёванные позже у татар и поляков территории Новороссии — словом, то, что никогда не являлось украинской землёй! Тем не менее, немцы, не обращая ни на что внимания, прошли всю Украину и даже заняли западную часть области Войска Донского. То же произошло и с Таврией (Крымом и северным Прикрымьем), на которую не предъявили претензий даже в Киеве. Так как считали, что это не их территория и им не о чем беспокоиться.

В ходе Гражданской войны, как знак реального сопротивления националистам и белогвардейцам, появились советские Эстония, Латвия, Литва, Белоруссия, Украина. Они заключили военно-политический союз с Советской Россией. Согласно этому союзу, у советских республик отныне были общие: армия, финансы, экономика, пути сообщения, — словом, практически всё необходимое.

Но Гражданская война продолжается. Сепаратисты в Прибалтике побеждают. И появляются теперь уже независимые Эстония, Латвия, Литва. Мы вынуждены были тогда отказаться от идеи областных объединений — во всяком случае, для Украины.

И всё же несколько позже, уже в 1923 году, появляется на свет Уральская область. Спустя ещё несколько лет, в период первой пятилетки, возникают снова Северный край, Западная, Центрально-промышленная области — всё то, что предлагал в своё время Сталин. Но отношения между Москвой и партийным руководством этих областей и краёв складываются, увы, так, что Центр решает отказаться от них.

Так было забыто главное предложение Сталина, которое должно было разрешить судьбы населения и страны.

Чтобы понять ситуацию, сложившуюся на Украине, надо вспомнить, что перед Советской властью стояла задача поднять грамотность, так как 80% населения царской России не умели ни читать, ни писать, ни считать. А как научишь такую массу людей? Кто будет учить? Не входя в долгие обсуждения, в педагоги брали тех, кто умеет читать и писать. И на Украине решили воспользоваться теми педагогами, которые оказались на территории республики в годы Первой мировой и Гражданской войн. Решили воспользоваться услугами галичан! Галиция, или Западная Украина, входила в состав Речи Посполитой, позже — Австро-Венгрии. Население воспитывалось там в духе известного принципа: "Пусть мы будем Пьемонтом".

Объясню тем, кто плохо помнит новую и новейшую историю Европы: Пьемонт в своё время стал тем центром, который привёл к объединению Италии. Иными словами, галичане считали, что к ним должна присоединиться вся Украина! Тогда же там, в Галиции — точнее, в восточной её части, — были сформированы подразделения украинских "сечевых стрельцов". В 1918 году полковником куреня сечевиков стал небезызвестный Евгений (Евген) Коновалец. Тот самый, что создал ОУН — Организацию украинских националистов (организация, запрещённая в РФ. — ред.). Эту аббревиатуру мы часто теперь слышим с экранов телевизоров.

И такие же, как Коновалец, ребята родом из Австро-Венгрии, имевшие среднее и высшее образование, объявили себя педагогами для неграмотных украинских селян. Учили они их, конечно, не только читать, писать и считать, но и национализму.

А далее в советскую украинскую власть влились те, кто до окончания Гражданской войны состоял в каких угодно украинских партиях, но только не в большевистской! А тут все, естественно, быстро переметнулись к победителям и записались большевиками.

И когда в 1922 году в Москве обсуждался вопрос о том, каким быть Советскому Союзу, Сталин настаивал на том, что государство должно быть единым, не делимым по "национальным квартирам". Конечно, представители Белоруссии, Украины и Закавказья против этого возражали. И Сталину пришлось пойти на уступки. Разумеется, он не отдал союзным республикам ни внутренней экономики, ни внешней торговли, ни путей сообщения. Только самое незначительное на тот момент (подчёркиваю, на тот момент!), — народное просвещение. Ну, имейте, мол, республики, свои наркомпросы, учите людей уму-разуму!

Сталин решил, что отделался малой кровью. Но! Когда решение о едином Советском Союзе, не делившимся на республики, было принято Пленумом ЦК, появился Лев Каменев, который заявил: "Я только что от Ленина! Он велел непременно сделать Союз Советских Республик с правом их выхода из Союза в любой момент". Как вы думаете, как поступили члены ЦК? Ленин же сказал! Как можно пойти против него? Они, понятное дело, проголосовали не за Сталина, а за ленинский наказ — за существование отдельных РСФСР, Белоруссии, Украины, Закавказской федерации. Четыре республики объединились, и у каждой свой — только лишь наркомпрос.

А результатом этого уже через три года стал разгул национализма на Украине. Тамошние деятели, считавшие себя большевиками, решили проводить политику "коренизации"; на деле это означало, что на все должности следовало отныне выдвигать представителей коренной национальности, то есть украинцев. Мало того, они объявили, что отныне преподавание во всех школах будет проводиться на украинском языке. А в институтах и университетах это будет реализовано чуть погодя, через несколько лет — по окончании подготовки (изобретения) украинского языка, чем занималась так называемая терминологическая комиссия.

Сами посудите, вот есть учебник физики для высшего учебного заведения, там масса терминов. И, представьте себе, в Харькове, тогдашней столице Украины, засели умники, которые стали менять точные русские термины на украинские, придумывать, изобретать искусственный язык, искажая русские слова.

Это в то время, когда даже на заседаниях украинского ЦК выступали люди и говорили: "Послушайте, что же вы делаете?! Вот я езжу по республике, разговариваю с людьми, так и крестьяне говорят, что мова — это язык, на котором говорят неграмотные люди, а переехав в город, мы все говорим на грамотном языке — на русском". А что им последовало в ответ? Решение украинского ЦК о том, что те рабочие и служащие, которые напишут в анкетах, что они русские, будут уволены. А тогда, нельзя забывать, свирепствовала безработица. Всё это, наконец, было доведено до сведения Сталина, который тут же направил большое открытое письмо Кагановичу, тогда первому секретарю украинской компартии, с требованием прекратить это безобразие.

Он, в частности, писал: "Нельзя заставить русские рабочие массы отказаться от русского языка и русской культуры и признать своей культурой и своим языком украинский. Это противоречит принципу свободного развития национальностей. Это была бы не национальная свобода, а своеобразная форма национального гнёта". Далее Сталин подчёркивал: "При слабости коренных коммунистических кадров на Украине это движение (украинизация — прим. ред.), возглавляемое сплошь и рядом некоммунистической интеллигенцией, может принять местами характер борьбы за отчуждённость украинской культуры и украинской общественности от культуры и общественности общесоветской, характер борьбы против "Москвы" вообще, против русских вообще, против русской культуры и её высшего достижения — ленинизма". Каганович, естественно, руку под козырёк: "Есть!" Это 1926 год.

Но ничего не изменилось. На Украине, а потом ещё и в Крыму, средние школы вели преподавание на украинском языке. Мало того, в 1980 году я был в Днепропетровске, который теперь именуется Днепр, на конференции, посвящённой 60-летию окончания Гражданской войны. Заседали первые дни в помещении Днепропетровского университета. На второй день к нам пришла делегация студентов с письменной петицией, заверенной подписями. В ней они сообщали, что они, жители Днепропетровской области, всю жизнь прожившие в ней, всегда говорили только по-русски, но, поступив в университет, вдруг стали слышать лекции на украинском. "Нельзя ли прекратить это безобразие?" — вопрошали они. Конечно, мы передали эту бумагу в ЦК, но результатов не последовало. Естественное желание людей не было услышано.

А теперь, пожалуйста, вспомните март 1991 года, референдум. Как вы помните, подавляющее большинство (около 80%) высказалось за сохранение Советского Союза. Ответ не замедлил прийти: в декабре в Вискулях три так называемых президента развалили нашу страну. Последствия этого мы пожинаем и сегодня.

И я хотел бы вам напомнить, что неурядицы не свалились на нас из ниоткуда, всё это готовилось, нарывало изнутри десятилетиями. Потворство власти негативным процессам, особенно — с конца 50-х до конца 80-х годов, привело к уничтожению Советского Союза. Пожалуйста, помните об этом, помните, кто виноват, а кто не хотел этого, сопротивлялся! Бывшие австрийские офицеры хотели распада Союза! Турецкие офицеры, которых пригласили в советский Азербайджан преподавать в местных школах, тоже хотели!

Мы, все остальные, не хотели этого!

***

 

Источник

Источник: zagopod.com

уникальные шаблоны и модули для dle