ВАГРИЯ. ВАРЯГИ РУСИ ЯРА. Очерк деполитизированной истории. ЧАСТЬ ВТОРАЯ. РУССКИЕ В ЕВРОПЕ.
---
ВАГРИЯ. ВАРЯГИ РУСИ ЯРА.
Очерк деполитизированной истории.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. РУССКИЕ В ЕВРОПЕ. (продолжение 4. части 2.)
В. А. Чудинов
В плане решения возникших проблем становится понятной и задача Б. А. Рыбакова – дать общую трактовку Збручского лика и выяснить, какой из богов где находится. Общая трактовка такова: верхний ярус – божества, находящиеся на небе, средний ярус – простые люди, люди земли; нижний ярус – божество, поддерживающее землю с людьми. «Для расшифровки религиозного содержания Збручского идола и для определения его места в славянской мифологии нам необходимо, во-первых, разгадать каждую из пяти фигур божеств, а во-вторых, определить общий смысл всего одиннадцатифигурного комплекса» [118, с. 241] – такую задачу поставил перед собой Б. А. Рыбаков. Я же, поскольку предполагаю наличие на этом лике славянских надписей, ставлю перед собой иные задачи, а именно: 1) проверить справедливость общей схемы Б. А. Рыбакова; 2) проверить название каждого из определенного Б. А. Рыбаковым богов, ибо, по Б. А. Рыбакову, они являются Макошью, Ладой, Перуном и Дажьбогом, а по А. А. Бычкову – Святовидом, Живой и Перуном; 3) предложить свою систему и свое название богов Збручского идола. Но идти я хочу иначе: вначале прочитать надписи на каждом изображении, а затем попытаться определить общую семантику всех ликов богов. Разумеется, насколько возможным окажется прочитать и понять надписи.
Как мне удалось выяснить, и Б. А. Рыбаков, и А. А. Бычков ошиблись. На самом деле, на святовиде из Збруча отражались те самые боги, которые были изображены на святовиде из Германии, то есть на севере – Макошь, на востоке – Велес, на юге – Род, на западе – Перун.
Збручский идол
Збручский идол - славянский каменный идол Святовида-Рода. Был извлечён в 1848 из р.Збруч (Западная Украина) у села Гусятин Тернопольской области Украины. Имеет четыре грани. Является источником знаний о космологической системе славян IX в. Хранится в Кракове. Относительно назначения идола, времени изготовления, этнической принадлежности его создателей и др.вопросов существует множество мнений. Идол представляет собой четырёхгранный столб высотой 2,67 м, высеченный из серого известняка. Столб разделён на три яруса, на каждом из которых высечены различные изображения. Нижний ярус изображает подземное божество, средний - мир людей, верхний - богов. Идол венчает круглая шапка. Дата создания идола - приблизительно X в. Хронологически дата создания идола совпадает с периодом существования збручского культового центра. По данным археологических раскопок идол был установлен на территории святилища, расположенного на горе Бохит.
Збручский идол в Кракове
Верхняя часть идола оформлена в виде округлой шапки с меховой опушкой, под шапкой расположены четыре лица. Идол разделён на три горизонтальных яруса. Высота верхнего яруса - 160 см, среднего - 40 см, нижнего - 67 см. Т.о., на идоле имеется 12 отдельных секций. Одна из секций нижнего яруса пуста, остальные же 11 содержат по одному изображению. На грани нижнего яруса, противопоставленной пустой, изображён усатый мужчина, стоящий на коленях и поддерживающий обеими руками средний ярус. На двух прилегающих гранях нижнего яруса эта же фигура показана сбоку, и обращена коленями к пустой грани. Т.о. представляется возможным определить лицевую сторону всего идола. Верхний ярус содержит крупные изображения двух женщин и двух мужчин в длинной подпоясанной одежде. Одна женщина изображена с рогом, вторая - с кольцом.
Статуя Перуна
Мужчины соответственно изображены один - с конём и мечом, второй - с солярным знаком на одежде, кругом с шестью лучами внутри него. Средний ярус схож с верхним, однако его фигуры значительно мельче. Фигуры также разделяются по полу - под женскими фигурами верхнего ряда также изображены женские, под мужскими - мужские. Одежды людей также длинные, но без пояса. Фигуры изображены с расставленными руками, как бы образуя хоровод. Этот единственный в своем роде памятник вызвал огромный интерес в научном мире, было высказано много противоречивых мнений относительно его назначения, датировки, этнической принадлежности. Успешное решение данных вопросов возможно лишь при условии, если Збручский идол будет связан с определённым культурным слоем. Копии идола в натуральную величину имеются Москве, Киеве, Гродно, Варшаве, Вильнюсе и Тернополе.
Таким образом, теперь мы видим, что святовиды построены по одному принципу и представляют собой не уникальное изваяние, а некую серию священных конструкций. Причем конструкций русской ведической религии.
Б. А. Рыбаков помещает реконструкцию Збручского святовида на местности, проведенную архитектором Д. П. Суховым в 1945 г. [118, с. 237, рис. 48] (рис. 50). К сожалению, вокруг изваяния не видно никаких сооружений. Но иначе и быть не могло, ибо Збручский святовид был поднят со дна реки, и в 1945 г. было неясно, где и как он стоял. Зато святовид Песчаниковых гор находится на своем месте и в нужном окружении, и думать о том, как он должен стоять на местности, не приходится. Это дает возможность видеть, как он расположен и рядом с какими сооружениями. Само сооружение показано на рис. 51. Мы видим, что на этом рисунке имеются надписи.
Рис. 50. Предполагавшееся размещение Збручского столпа
Рис. 51. Постройки рядом со святовидом
Надписи германского святовида. Первая надпись находится на входе, который располагается между двумя плитами. Фрагмент в вертикальной рамочке читается: ВОЙДИ, что означает ВХОД. Далее, проходя между двумя плитами, на которых написано множество слов (к сожалению, все они находятся в тени, так что их прочитать не удается), можно попасть в крытое двускатной крышей каменное помещение. По пути можно прочитать дважды слово РОД, что, видимо, означает храм или мастерскую Рода, а также слово РУНЫ, то есть НАДПИСИ. Таким образом, столп стоит не в гордом одиночестве, а предваряет проход в святилище Рода. К сожалению, оно в полной мере не показано.
Вместе с тем обнаруженный комплекс из столпа с ликами четырех славянских богов (святовида) и крытого храма Рода дает нам возможность понять, как располагались друг относительно друга храм и столп. Сопоставление его со святовидом из Збруча показывает, насколько продвинулась техника обработки камня со времен античности. Если германский столп весьма массивен, шапка на нем почти равна по величине голове, на туловище, кроме рук, не видно никаких других частей, то Збручский столп изящен, тонок, его шапка много меньше головы, руки персонажей видны очень хорошо, камень избран светлый, на котором детали хорошо просматриваются.
В отличие от этих двух столпов, имеющих четыре грани, камень-столп Ольгиных бань имеет коническую форму, и на его поверхность нанесены сведения о богах и иных названиях, связанных со славянскими божествами – всего восемь названий. Иными словами, хотя это тоже столп, но уже не святовид. И рядом с ним не просматриваются какие-то здания культового назначения. Таким образом, описываемый германский святовид Песчаниковых гор представляет собой очень интересный пример славянского святилища, выполненного настолько натуралистично, что геологи приняли его за продукт естественного выветривания скалы. Вероятно, в Германии можно обнаружить еще массу интереснейших памятников славянской мифологии и культуры.
Промежуточный итог. Я рассмотрел еще 7 объектов, традиционно считающихся либо германскими, либо кельтскими (но еще недавно кельты тоже объявлялись германскими археологами германскими же племенами). Все эти объекты, которые традиционная археология относила к германским, оказались славянскими. Иными словами, без учета славянской эпиграфики, то есть чтения протокириллицы (рун Рода) и руницы (рун Макоши), подлинная археология германских (а заодно и кельтских) земель невозможна.
Таким образом, коллеги-археологи из Германии и стран, на чьей территории когда-то проживали кельты, обманываются сами и невольно обманывают других. Подавляющая часть древних ритуальных предметов на германской территории – славянского происхождения.
Эти данные, полученные исключительно по ритуальным предметам, вполне дополняют картину, представленную в предыдущем разделе. Но если какие-то рекламные произведения или камни-письма могут оказаться совершенно случайно и в другой стране, то культовые предметы все-таки принадлежат местному населению. Именно поэтому данный раздел гораздо сильнее предыдущего подтверждает уже высказанный взгляд: на территории будущих стран: Германии, Франции и Чехии – проживали славяне, а еще точнее – русские. Им принадлежат и гигантские статуи, и весьма скромные фигурки божков. Иначе мы обнаружили бы не русский язык и не славянские названия божеств.
ДОКАЗАТЕЛЬСТВА РУССКОЙ РУНОЛОГИИ
Люди, знакомые с древней германской культурой, могут мне вполне резонно возразить, что существуют ведь германские руны, и текстов с ними найдено огромное количество, поэтому мое утверждение может быть опровергнуто данными германской рунологии. Что ж, это серьезный аргумент, который требует самостоятельного рассмотрения. Но вот что интересно: чем больше я знакомлюсь с надписями, написанными рунами Одина, тем больше меня преследует мысль о том, что рунологи читают надписи руницы (рун Макоши) как германские. В данном случае эта мысль меня посетила при чтении книги М. Б. Щукина [177]. Начну анализ надписей с того, что считается готскими письменами Черняховской культуры. Культура эта находилась на территории юга России, в Крыму, Молдавии и Румынии примерно со II по VI в. н. э., а ее носителями являлись германские племена готов. Поэтому, начав с готской культуры, можно последовательно рассмотреть письменную культуру и других германских племен. Я уже выставлял свою статью об этой культуре на сайте www.trinitas.ru, где показал, что все известные мне надписи этой культуры – славянские.
Руны вне Германии. Якобы готские и герульские надписи
Черняховские надписи. В монографии М. Б. Щукина приводятся новые или видоизмененные надписи черняховской культуры [175, с. 172, рис. 57] (рис. 52–54).
№ 20. Первая надпись из Лепесовки. Надпись № 20 я исследовал и прежде при очень неточном изображении черепка, придя к выводу, что тут написано руницей слово КЪРУГЪ. Теперь дана более точная прорись. Кроме того, я могу сослаться на монографию Е. А. Мельниковой, в которой данная надпись исследована более подробно. Итак, сначала я процитирую Елену Александровну Мельникову: «Лепесовка, Украина (Белгородский район Хмельницкой области), фрагмент керамики. Место хранения: Государственный Эрмитаж, инв. № 2701/482 (по описи раскопок: ДВ 1958/Леп 9212). Литература: [134, № 122, с. 140; 136, с. 90; 137, с. 15-16].
Рис. 52. Черняховские изделия и мое чтение надписей на них: а, б – фрагменты керамических сосудов из Лепесовки; в – костяной гребень из Белгородской области
При раскопках поселения черняховской культуры в с. Лепесовки на Южной Волыни в верхнем течении р. Горынь были обнаружены фрагменты гончарной и лепной керамики, а также глиняное пряслице с процарапанными знаками. Раскопки производились под руководством М. А. Тихановой на протяжении шести раскопочных сезонов (1957–1962). На десяти обломках глиняных сосудов, сделанных на гончарном круге, нанесены греческие надписи: монограммы и отдельные буквы греческого алфавита. Ряд фрагментов кружальной керамики имеет также знаки, отмеченные М. А. Тихaновой в 1963 г. как, возможно, рунические. Четыре из них были опубликованы ею в 1977 г. [87, № 122–125]. При ознакомлении с этими фрагментами керамики в ходе подготовки настоящей публикации выяснилось, что лишь на одном из них можно усмотреть знаки, идентичные старшим рунам. Знак, опубликованный в [87] под № 123 (с. 140) и предположительно определенный М. А. Тихановой как утроенная руна F, имеет в действительности форму
и может быть либо владельческим знаком, либо монограммой, но никак не старшерунической лигатурой. Знаки
на фрагментах № 124 и 125 [87, с. 141], интерпретированные М. А. Тихановой как руны R, на самом деле имеют на ветвях перпендикулярные им отчерки, что характерно для корпусного начертания греческой буквы
, а отнюдь не рунического знака. Поэтому эти три фрагмента керамики исключены из настоящего издания» [86, с. 96].
Хочу заметить, что в первую очередь фрагменты керамики с надписями, найденные на территории славянской страны, следовало проверить на наличие славянских знаков, в частности руницы. Так, знак
в рунице существует, означая слог СИ. Вместо этого исследовательница предпочла гораздо более экзотическую версию греческого знака. Сказать, что она не знала руницы, мне трудно, поскольку я довел до ее сведения силлабарий руницы еще в 1993 г. Если бы даже какие-то моменты, связанные с руницей, были ей неясны, она всегда могла бы обратиться ко мне. Но эту единственно осмысленную версию чтения она отбросила с порога, выплеснув с водой и ребенка.
«Единственный фрагмент керамики, на котором можно усматривать руны, – обломок венчика и стенки сделанной на гончарном круге желтой лощеной миски, обнаруженной в 1958 г. при расчистке и снятии слоя обмазки округлой легкой наземной постройки типа шалаша. (Полагаю, что данный шалаш был легким навесом над гончарной мастерской, где размещался гончарный круг. – В. Ч.) На нем процарапаны по сырому тесту три знака, крайний из которых находится на краю облома. И хотя верхняя часть следующего знака, если бы таковой имелся, должна была бы быть видна, не исключено, что он располагался несколько ниже сохранившихся и оказался утрачен. Поэтому имеющиеся три знака могут являться как всей надписью, так и ее частью, 1 – U(?), 2 – W(?), 3 – А. Правая ветвь знака 1 пересекает ствол руны W и может образовывать вместе с ней лигатуру HW. Датировка рунических знаков на обломке керамики определяется М. А. Тихановой исходя из общей датировки поселения, возникшего в конце II в. н. э. и просуществовавшего до конца третьей четверти IV в. Вместе с тем она указывает, что по условиям находки он относится не к самой ранней фазе жизни поселения» [86, с. 96].
Итак, доктором исторических наук, специалистом по германским рунам якобы прочитано готское слово UWA. Ну и что оно обозначает? Ничего!
М. Б. Щукин констатирует по этому поводу: «Что касается рунических надписей, то, как в большинстве случаев со старшеруническим письмом – футарком, они нечитаемы и непереводимы. Это лишь сокращения неких священных заклинаний либо имен. Разбираться с ними – дело рунологов» [175, с. 173]. Я и привлек мнение наиболее опытного рунолога, работавшего в Институте отечественной истории РАН, доктора исторических наук Е. А. Мельниковой. Из него совершенно неясно, что написано: из трех букв в чтении двух нет уверенности, а о смысле и говорить не приходится, поскольку такого готского слова просто нет.
Меня в исследованиях Е. А. Мельниковой всегда удивляет очень обстоятельное описание и места, и даты находки, и библиографии издания надписи, и точное описание пересечения знаков, как если бы речь шла о каком-то значительном эпиграфическом событии. Однако за этой блестящей формой скрывается пустота: ею самой поставлены два вопросительных знака к трем буквам, а смысл слова так и не установлен. Но в таком случае, как можно делать вывод о том, что перед нами – готское слово или даже старшеруническая надпись? Ведь для такого вывода требуется не подробное описание места находки или цвета обломка, а выявление соответствия букв надписи рунам Одина, а также демонстрация принадлежности слова словарю одного из германских языков и, наконец, обсуждение его смысла. Иными словами, отсутствие основного и самого важного доказательства читателю заменяют огромным объемом второстепенной информации. Полное описание места находки и датировки очень важно для исторической реконструкции события, но это – уже другая проблематика. Для эпиграфиста важно найти содержание надписи, «выжать» из нее всю возможную информацию. Эпиграфист – это, прежде всего, филолог, лингвист. Представьте себе, что в учебнике иностранного языка не будут давать смысла интересующего вас слова, зато дадут уйму сведений о том, в какой книге и какого века, хранящейся в какой библиотеке какой страны, это слово впервые встречено. Вы с негодованием отбросите такой учебник – он будет учить не иностранному языку, а истории его слов. Так и в данном случае: вам сообщают массу подробностей по истории рунологии и ровным счетом ничего не говорят о смысле самой надписи.
Подмена эпиграфического анализа археологическими сведениями – это типичный научный формализм, за которым скрывается «наличие отсутствия» смысла надписи. Доказательность такого эпиграфического анализа нулевая.
Теперь рассмотрим данный керамический фрагмент с точки зрения руниц (рис. 52, а). Как я читал его прежде, так читаю и теперь: КЪРУГЪ, то есть ГОНЧАРНЫЙ КРУГ. Иными словами, перед нами – не обломок миски, а обломок гончарного круга. Для сравнения рассмотрим знаки внутри рамочки чуть левее основной надписи: хотя и очень нечетко, но там написано кириллицей то же самое слово КРУГ, то есть одна надпись удостоверяет другую, и гадать о смысле тут не приходится. Перед нами – типичное русское слово, которое к тому же соответствует и характеру найденной постройки: в гончарной мастерской основное место занимает гончарный круг, необходимый для изготовления сосудов.
Но имеются и другие надписи. На венчике верхнего фрагмента, обведенного рамочкой, в обращенном цвете читается надпись ХРАМА РОДА. Полагаю, что она обозначает изготовителя гончарного круга, который был создан в мастерской храма Рода. Это дополнительное сведение решительно противоречит готской трактовке всего артефакта. Круг был создан в славянской мастерской, принадлежащей храму славянского божества. А внизу, выше другой кромки, можно прочитать надпись НИКОЛО-МАРИИНСКИЙ М, то есть НИКОЛО-МАРИИНСКИЙ МОНАСТЫРЬ. Тут уже речь идет о владельческой надписи. Иначе говоря, собственником круга выступил монастырь. Слово «Никола» свидетельствует о христианстве, тогда как слово МАРИИНСКИЙ свидетельствует о более ранней фазе развития христианства, когда Дева Мария еще считалась жрицей богини Мары и когда формировался особый культ Девы Марии. Так что вскоре после возникновения христианства, когда митрополит Мирликийский Николай был причислен к лику святых, Мариинский монастырь получил дополнительное наименование «Никольский». Над данной надписью можно прочитать начертанное столь же слитно, курсивом слово РУНА. Оно подтверждает наличие надписей на круге.
Как видим, ничего готского на данном черепке не написано. Однако дополнительные русские надписи изготовителя и потребителя помогают убедиться в том, что русская трактовка надписи в целом должна быть рассмотрена не как один из вариантов наряду с готской, а как единственно возможный и единственно имеющий право на существование.
№ 21. Фрагмент керамического сосуда из Лепесовки. Этот керамический фрагмент найден также в Лепесовке (рис. 52, б). Я его прежде не рассматривал, так что для меня это – новинка. Если попытаться прочитать надпись на нем как руническую, получится слово ЕΗ, или, в русской транслитерации, ЭХ! Такая надпись выглядит довольно странно; видимо, поэтому Е. А. Мельникова не включила ее в свой корпус. Гораздо проще предположить, что написано три знака, причем первый и второй соединены в лигатуру. После разложения лигатуры можно прочитать русскую надпись: МОЛОКА. Итак, перед нами кана или канела МОЛОКА. Ни о каком готском слове тут речь также не идет. Мне, однако, видеть такое слово очень приятно, ибо с некоторых пор я коллекционирую надписи, содержащие слово МОЛОКО, которое совершенно не известно археологам, как если бы во времена Киевской Руси и более ранние эпохи у славян такого продукта вовсе не было.
№ 22. Костяной гребень из Белгородской области. Перед нами – костяной гребень, найденный в Белгородской области (рис. 52, в). Это – новинка не только для меня, но и для Е. А. Мельниковой, у которой он тоже отсутствует. Правда, от зубьев почти ничего не осталось – два зуба вверху и три внизу (гребень был двусторонним), однако, поскольку нижние зубья не входили в рисунок, я их стер. Центральная надпись выполнена в духе рун Одина, особенно впечатляют две последние руны, которые можно прочитать, как ЛО. Четыре первых в таком случае должны быть прочитаны как КИИН. Полагаю, что никакого готского слова КИИНЛО не существует. Зато если предположить, что перед нами – обычная славянская руница, мы получим два слова: НАДЕТЬ (первый знак НО/НА начертан зеркально) ГОЖЕ. В данном случае речь идет о том, что одни гребни служили просто для расчесывания волос, а другие – еще и вставлялись в волосы как украшение; но для последней функции подходил, естественно, не всякий гребень, а лишь нарядно отделанный. Данный образец, имеющий отделку в виде каймы из кружочков, таким условиям удовлетворял, что и удостоверялось разрешительной центральной надписью.
Над центральной надписью имеется, видимо, надпись изготовителя, которая читается лишь в обращенном цвете. Превратив позитив в негатив и увеличив размеры, я прочитал слова МАРОВ ХРАМ, то есть нарядный гребень предназначался для покойницы. До сих пор нам ритуальные гребни не встречались.
№ 23. Еще один черепок из поселения Лепесовка. Чтение надписи на нем, как и его изображение, у Мельниковой отсутствует, а Щукин чтений не дает принципиально. Надпись состоит из двух столбцов, левого и правого (рис. 53). В левом наверху написана едва заметная кирилловская буква Н, а под ней – явно видимая буква А. В правом – наверху руничный знак ТИ, под которым – руничный знак ЛИ. Порядок чтения: в левом столбце сверху вниз, в правом – снизу вверх, то есть своеобразный вертикальный бустрофедон. Надпись гласит: НАЛИТИ или НАЛИТЬ. И опять, эти повседневные надписи на сосудах крайне важны, поскольку археологи так и не смогли их прочитать на корчаге из Гнёздово, читая, как они полагали, «древнейшую русскую надпись».
Рис. 53. Черепок из Лепесовки и мое чтение надписей
Но в данном случае весьма интересный материал дают микронадписи. А именно: на венчике внизу под центральной надписью имеется неявная микронадпись. В прямом цвете можно прочитать слово АРКОНА, написанное жирным шрифтом, а под ним мелким – ПРОВЕ. Полагаю, что так обозначен известнейший славянский город Средневековья на острове Рюген, а также храм, но не главного бога Святовида, а храм бога справедливости Прове. Предположить заранее, что в далекое село Лепесовку может попасть изделие из Рюгена, было крайне трудно. Тем не менее, если данное название повторится еще раз, можно принять его за истину. В обращенном цвете читаются слова АРКОНЫ ВАРЯГИ. Это еще более интересно: храм Прове Арконы, получается, был храмом морских пиратов варягов, проживавших в Вагрии. И варяги имели некоторое отношение к Лепесовке, если черепок их сосуда мог быть там обнаружен археологами. Наконец, в конце надписи в обращенном цвете читаются слова: МОРЯ ЯРОВА. Это название нам уже знакомо: в статье о Вагрии удалось узнать, что до того, как Балтийское море называлось Варяжским, оно именовалось МОРЕ ЯРА. Таким образом, мы сталкиваемся не только с подтверждением этого названия на черепке из Лепесовки, но и с тем, что примерно в III в. н. э., к которому относится лепесовская керамика, одновременно имеется два названия: иностранцы называют Балтийское море Варяжским, тогда как сами варяги именуют его Яровым.
Затем я читаю надпись на верхнем венчике справа. В прямом цвете жирными буквами здесь читаются слова ХРАМ и АРКОНА, под ними тонкими линиями начертано слово АРКОНА. Тем самым полностью подтверждается начальное чтение о принадлежности данного сосуда храму бога Прове, находящемуся в Арконе. Наконец, я читаю надпись на нижнем венчике справа. В прямом цвете можно прочитать слова МОРЯ ЯРОВА, в обращенном – АРЕНА ВАРЯГОВ. Под ареной варягов подразумевается все Балтийское море.
Любопытно, что когда эпиграфисты подразумевали в надписях из Лепесовки наличие некоего германского материала, они в этом смысле не очень-то и ошибались: варяги действительно происходили из Вагрии, которая находилась на территории нынешней Германии. Однако это был чисто славянский этнос, что еще раз удостоверяет данный черепок. Из него, однако, мы получили важные сведения, что варяги не просто предпочитали храмы Арконы, но и облюбовали для себя храм Прове. А из этого уже можно сделать вывод, что изображение бога Прове на надгробье, в частности на Микоржинском камне, есть метка захоронения варягов.
Таким образом, перед нами – фрагмент чары варягов из храма Прове в Арконе на море Яровом, и в эту чару предлагается НАЛИТЬ, видимо, вина либо за здравие этих славянских пиратов, либо за упокой их души.
№ 24. Фрагмент керамики из Лепесовки. Его описания нет у Е. А. Мельниковой. Я его также анализирую впервые (рис. 54 слева вверху). Зато данный черепок прорисован настолько четко, что вполне годится для дешифровки. На верхней левой части венчика в качестве орнамента я прежде всего читаю надпись МАРЫ ХРАМ. Затем я выделяю рамочкой левый фрагмент, на котором в прямом цвете читаю слова ПИВНЫЯ КРУЖКИ, а в обращенном – ХРАМА МАРИИ. Это я понимаю так: кружки были изготовлены еще в храме Мары, а позже, при возникновении Мариинской религии, храм Мары стал именоваться храмом Марии. Более поздняя христианская эпоха на этой пивной кружке в виде надписи не проявилась. Вероятно, кружка была разбита еще в дохристианскую (для данного храма) эпоху.
Рис. 54. Черепок и пряслице из Лепесовки и мое чтение надписей на них
На втором фрагменте в рамочке надписи читаются сверху вниз, причем сначала в обращенном цвете, где можно прочитать слова МАРЫ РАКА С РУНАМИ. Как известно, рака – это большой ларец для хранения останков святых. Оказывается, в языческие времена на раке положено было держать пивные кружки. Видимо, умерших святых следовало поминать пивом. Тот же обычай, возможно, сохранялся и в Мариинские времена. Однако в христианстве мы такого обычая не знаем. В таком случае, отсутствие указания на более поздний Никольский характер храма объясняется очень просто: христиане для поминок святых пива не употребляли. Таким образом, данный черепок поведал нам много интересного.
№ 25. Пряслице из Лепесовки. Эту надпись (рис. 54 справа и внизу) я уже читал. Читала ее и Е. А. Мельникова, но только верхнюю грань. Боковые поверхности у нее отсутствовали как в прориси, так и на фотографии.
Сначала я приведу ее описание пряслица: «Лепесовка (Украина, Белгородский район Хмельницкой области), пряслице. Место хранения: Гос. Эрмитаж, инв. № по описи раскопок ДВ 1958/Леп 4116. Литература: [134, № 126, с. 141; 137, с. 15-16; 182, с. 288]. Глиняное пряслице диаметром 3,4 см, высотой 1,8 см с отверстием диаметром 0,8–0,9 см найдено при раскопках М. А. Тихановой поселения черняховской культуры у с. Лепесовка в 1958 г. Оно находилось к югу от дома, где был обнаружен фрагмент керамики с руническими знаками (надпись № 1). На одной из уплощенных сторон вокруг отверстия на расстоянии 0,2–0,3 см от него тут прочерчен круг, который использован в качестве строки для начертания серии знаков. Как в статье 1976 г., так и при публикации находки М. А. Тиханова не усмотрела оснований видеть в знаках скандинавские руны. По ее мнению, “это скорее декоровка, в которую включены символические, имеющие апотропеическое значение знаки”» [87, с. 141]. Сразу же соглашусь с тем, что скандинавских знаков на данном пряслице нет, так что предчувствие в этом смысле М. А. Тиханову не обмануло. Но считать надпись декором у меня тоже нет ни малейшего основания.
Продолжу цитирование: «В рецензии на издание рунических надписей [87] американский рунолог Э. Антонсен на основании приведенной в книге фотографии предположил, что надпись состоит из двух частей: орнаментальной (серия неправильной формы зигзагов) и буквенной, в которой он усматривает четыре руны старшего ряда: DKUW. При ознакомлении с пряслицем при подготовке данной публикации были уточнены расположения и характер рез и выполнена прорись граффито. Прочерченное вокруг отверстия кольцо, служащее основанием для знаков – своего рода линейкой, образующей строку, – как представляется, указывает на то, что эта серия знаков, часть из которых, как и указывал Э. Антонсен, действительно по графике идентичная старшим рунам, является надписью. Более того, очевидно, что и те знаки, которые Э. Антонсен счел орнаментальными, на самом деле являются руническими, поскольку графика их различна. Линии, образующие знаки, довольно глубоки и четко выделяются на темном фоне обожженной глины. Следует учитывать и то обстоятельство, что поверхность, на которую нанесена надпись, не строго горизонтальна, а поката, поэтому в некоторых случаях можно предполагать соскальзывание инструмента, которым нанесена надпись. Поверхность испещрена мелкими царапинками и выемками. Предположительно надпись состоит из 11 знаков, которые могут быть прочитаны слева направо (ветви знаков, наиболее сходные с рунами, расположены справа от стволов) следующим образом: H(?)-U-?-E-p-E(I)-K-U-W-I-NG(J)» [86, с. 97]. Далее следуют различные предположения о том, какая именно руна начертана под тем или иным номером на пряслице, но общее истолкование смысла отсутствует, как если бы задачей эпиграфиста было только определение букв, но не понимание текста надписи. Так что вся предварительная работа Е. А. Мельниковой в известном смысле обесценена отсутствием заключительной фазы чтения.
Я тоже публиковал свое чтение данной надписи, показанное здесь на изображении (рис. 54, а): СЬВОКРИНЬ РУНОВЪ ПЪРАСЬЛЕНЬ, СВОЙ [152, с. 28–29]. Имелось в виду, что сначала это пряслице было подарено молодой женщине свекром, а потом оно стало своим. Слово СВОЙ было начертано в центре надписи. Я и сейчас полагаю, что надпись была прочитана в целом верно. Однако поскольку в книге М. Б. Щукина была помещена более точная прорись, это дало возможность уточнить чтение надписи.
Теперь я читаю (рис. 54, б): РУНЪВЪ ПЪРАСЬЛЕНЬ СЬНОХИ, СВОЙ СЪ РУНА. Практически надпись я читаю так же, только вместо СВЕКОРА здесь фигурирует СНОХА, слово СВОЙ читается кириллицей на круговой надписи, а в центре написано не СВОЙ, а С РУНА. Так что уточнение в данном случае незначительно, оно не меняет общего характера владельческой надписи, а также того факта, что сначала пряслице принадлежало кому-то (в данном случае уже не свекру, а снохе), а теперь принадлежит его настоящей владелице.
Более подробное изображение пряслица позволяет читать надписи и на его кромке. Там я читаю: … РСКАЯ МАСЬТЕРА РУНЪ. Ясно, что первое слово, если его написать полностью, будет словом МАСТЕРСКАЯ. Таким образом, написана формула ремесленника. Из этого следует, что если нам повезет, то можно будет обнаружить его фамилию, а возможно, даже и имя. И действительно, если прочитать более жирную часть ободка, то там читается слово ТОКАРЕВА. Заметим, что Токарев был не мастером по производству пряслиц, а мастером по нанесению рун. Обнаружение выходных данных изготовителя пряслица оказывается ценным дополнением к предыдущему чтению основной явной надписи.
Но весьма интересно чтение надписей на цилиндрическом поверхности боковинок, которые раньше не были опубликованы Е. А. Мельниковой. Ясно, что там она наличие надписей не усматривала. Я же читаю на общем боковом виде слова МАСТЕРА, а на развертке – РУН; кроме того, ниже, видимо, проступает еще одна надпись СВОЙ. Все эти надписи процарапаны кирилловскими буквами и совпадают с чтением основной части, написанной руницей, что подтверждает наше чтение. Так что вместо некой абракадабры якобы германской надписи мы видим подтверждение именно русского чтения основной надписи данного пряслица. Справа на боковине имеется жирная надпись, которую я читаю как слово МАРА. У самого низа развертки можно прочитать имя мастера Токарева в родительном падеже – АНДРИАНА, причем ниже слова РУН написано АНД, а много левее – РИАНА. Так что полное наименование мастерской будет: МАСТЕРСКАЯ МАСТЕРА РУН АНДРИАНА ТОКАРЕВА.
Наконец, остались надписи на другой боковой проекции. Здесь слева можно прочитать надпись в столбик РУНОВ, в рамке – слово ХРАМ, а внизу – слово МАРЫ. Это очень ценное добавление. Храм изначально был не только посвящен Маре, но и являлся ХРАМОМ РУН, то есть БИБЛИОТЕКОЙ. И у этого храма существовала своя мастерская по прядению нитей, в которой использовали данное пряслице.
Как видим, опять не только нет ничего похожего на готские надписи, но наша атрибуция построек Лепесовки как храма Мары, затем храма Марии и, наконец, Николо-Мариинского монастыря вообще начисто исключает такого рода находки.
№ 26. Фрагмент керамического сосуда из Лепесовки. Основная неявная надпись находится тут на верхнем поперечном срезе, где в прямом цвете читается слово МАРИИНСКИЙ, а в обращенном – слова МАРИИНСКИЙ МОНАШЕСКИЙ ХРАМ (рис. 55). Сбоку вдоль кромки размещено слово МАСТ(ЕРА).
Рис. 55. Керамический черепок из Лепесовки и мое чтение надписей
Хотя данный керамический фрагмент не содержит никакой принципиально новой информации, он тем не менее показывает, что монастырь существовал еще во времена Мариинского храма, перейдя затем в Николо-Мариинский монастырь. Но главное не в этом, а в том, что ни одна из надписей Лепесовки присутствия германского племени готов на Украине не подтверждает.
Итак, я могу теперь точно сказать, что именно раскопала М. А. Тиханова: комплекс зданий храма Мары, а затем Мариинского и Николо-Мариинского монастыря. О подобной атрибуции своих находок она, видимо, не догадывалась. Ей, так же как и Е. А. Мельниковой, очень хотелось найти там надписи готов, прежде всего, потому, что обе исследовательницы являются специалистами-рунологами. К сожалению, им не повезло. Поэтому я склонен весьма критически оценивать такое высказывание М. Б. Щукина: «Из Лепесовки происходит целая серия граффити [176, с. 65] на греческом языке и рунических [87, с. 140–141; 136; 137], причем часть их была сделана на сосудах еще до обжига. Лепесовка дает на сегодня наибольшее число рунических, надписей – восемь экземпляров. Их старшеруническая принадлежность удостоверена таким известным рунологом, как Е. А. Мельникова, визуально ознакомившаяся с материалом» [175, с. 171]. Из восьми надписей М. Б. Щукин демонстрирует нам только шесть, и ни одна из них не является рунической. Из этих якобы восьми надписей Е. А. Мельникова рассматривает только две и ни одной из них не дала какого-либо осмысленного чтения. Е. А. Мельникова аттестована как «известный рунолог», но, увы, не «опытный рунолог», ибо с чтениями у нее явно не получается (да и в принципе получиться не может, поскольку рун Одина тут нет и в помине). Просто опытный человек не взялся бы читать нечитаемое. Ну, а поскольку ошибку совершил представитель РАН, она была запущена в научный оборот, и теперь на то, что совершенно не было понято, начинают ссылаться, как на реально существующую научную истину. Иначе говоря, попытка рунического чтения, но произведенная сотрудником РАН, которому это положено по штату, уже считается истиной (вроде как попытка доктора Айболита измерить температуру больных мартышек с помощью медицинского термометра оказалась лучшим лекарством, моментально вылечившим больных простудой). И напротив, я нисколько не сомневаюсь, что все мои чтения, неприняты всерьез. Ведь ученых вовсе не интересует реальное положение вещей; в науке господствует «ссылка на авторитеты», какими бы сомнительными ни были утверждения авторитетов. И если Е. А. Мельникова – «известный рунолог», а В. А. Чудинов как рунолог не зарегистрирован, то, разумеется, бессмысленные чтения UWA и H(?)-U-?-E-p-E(I)-K-U-W-I-NG(J) – это «наука», а все мои чтения явных и неявных надписей – это ничто.
Итак, данная надпись присутствия германского племени готов на Украине не подтверждает.
№ 27. Фрагмент Черняховского сосуда. Об этом документе вещественной культуры М. Б. Щукин пишет следующее, упоминая черняховские надписи: «Но известны они и на других черняховских памятниках, например, руническая надпись на пряслице из Леткани в Румынии; недавно был обнаружен гребень с руникой на одном из поселений в восточной части Черняховского ареала, в Белгородской области [47], а при раскопках поселения у хутора Одая в Молдавии нам довелось найти обломок Черняховского сосуда с обрывком двустрочной (трехстрочной?) греческой надписи (рис. 58). Это позволяет думать, что черняховцы были в достаточной степени грамотны» [175, с. 171]. О гребне мы уже говорили, рассматривая рис. 52, в. Поэтому сейчас рассмотрим то, что было получено в результате раскопок М. Б. Щукина, и убедимся в том, что перед нами – действительно греческая надпись. Во всяком случае, на первый взгляд она такого впечатления не производит. Подпись под рисунком гласит: «Рис. 58. Черняховский гончарный сосуд с трехстрочной греческой надписью. Фрагмент. Поселение у хутора Одая, Молдавия» [175, с. 173, рис. 58]. Попыток самостоятельного чтения надписи автор находки, как обычно, не приводит.
Увеличив изображение и приглядевшись к его неоднородностям, прежде всего замечаем на левом верхнем остром краю надпись РОД, отличающуюся только интенсивностью тона (рис. 56). Полагаю, что так пометил себя храм Рода – изготовитель сосуда. Уже это сразу же противоречит версии о греческом происхождении изделия.
Рис. 56. Керамический фрагмент из Румынии и мое чтение надписей
Если считать, что горизонтальные линии отчерчивают четыре строки, то на второй сверху строке слева имеется вдавленная надпись, которую я читаю как МОНАСТЫРЯ ЯРИНА, КРЫМ. Иными словами, речь идет о монастыре славянского бога Яра, расположенного в Крыму. Это – типично владельческая надпись. На линии третьей строки сверху снова встречается слово РОДА. Что же касается явных надписей, то на первой строке ее в силу малости прочитать невозможно, хотя можно предположить с некоторой долей вероятности, что первая буква есть Я, а вторая – Р (надписи стилизованы под орнамент, так что углублялись по сырой глине только округлые части букв). А на второй строке я читаю… СКАЯ ХРАМ(А), то есть МАСТЕРСКАЯ ХРАМА. Поскольку писал изготовитель, то понятно, чья это мастерская – МАСТЕРСКАЯ ХРАМА РОДА. Но наиболее запутанны стилизацией буквы и знаки третьей строки. Я читаю сначала ЯР, затем три знака руницы СЕ БОГЪ (последний знак слит в лигатуру, а все три знака с явно видимыми округлостями напоминают греческую букву омега (со), из-за чего, видимо, М. Б. Щукин и посчитал данную надпись греческой). И далее я читаю руницей слова КАКЪ ДИРЪ. Итак, полная надпись данной строки – ЯР – ЭТО БОГ, КАК ДИР. Известно, что Дир – это полулегендарный киевский князь, убитый в 882 г. вместе с Аскольдом в Киеве Олегом. Некоторые ученые считали Аскольда и Дира варягами-скандинавами.
На четвертой строке, как я понимаю, никаких изысков изготовителей нет, и буквы начертаны в своем привычном виде. Я читаю ОГАЕТ, что является значительным фрагментом слова (ТР)ОГАЕТ. Возможно, на целом сосуде объяснялось, чем или кого трогает Яр. Однако допустимо и иное значение. Если предположить, что слово написано целиком, то данный глагол очень напоминает имя кельтского бога Огама, который научил кельтов письму, но письму самому неудобному для написания и понимания, стало быть, тайному. Так что если эта версия верна, мы не только получаем новый смысл ЯР – ЭТО БОГ, КАК ДИР, НАПИШЕТ ТАЙНО, но и само слово ОГАМ оказывается притяжательным причастием от глагола ОГАЯТЬ. Тогда слово ОГАЕТ будет озвонченным вариантом слова ОХАЕТ – ТАЙНО ОСРАМИТ.
Надпись в самом низу гласит ХРАМА, надпись в самой высокой рамочке – РОД, РОД. Но две оставшиеся надписи в рамочках представляют большой интерес: одна из них гласит: МАКСИМ. Так обычно зовут жреца храма Макоши (Макось – Макосим). В данном случае надпись оформлена почти без углубления, что позволяет думать, что так звали мастера мастерской храма Рода. Вторая надпись еще более интересна: там написано: РЕРЕГ – БОГ. Под словом РЕРЕГ у западных славян известно наименование СОКОЛА, а сам СОКОЛ – это зооморфная ипостась ЯРА. Таким образом, опять приводятся доказательства божественности Яра, на этот раз уже в связи с его зооморфным обликом. На территорию нынешней Молдавии сосуд мог попасть по обмену, что означает, что на хуторе Одая когда-то существовал языческий храм. Разумеется, никакой греческой или готской надписи на сосуде нет и, вероятно, никогда не было. Все это – некомпетентное суждение археолога, которому что-то «показалось», но который не догадался снабдить свою версию словечком «возможно». Кстати, даже если бы данная надпись оказалась действительно греческой, судить по ней об уровне грамотности населения было бы весьма сложно, ибо археологи раскапывают, скорее всего, какой-то древний храм, а монахи, естественно, были много грамотнее местного населения.
Тем самым на черепке обнаружено не менее 19 слов, что для такого небольшого фрагмента сосуда весьма много. И мы узнали о том, что в Крыму существовал храм Яра, который заказал храму Рода сделать для него ритуальный сосуд с тайнописью. Но самое главное – никакого следа германского племени готов в Молдавии не обнаружено!
Поиски готских надписей. Изучение германских надписей вне территории Германии играет особую роль в рунологии. Ведь если удастся доказать, что германские племена занимали гораздо более обширные земли Европы, чем только земли Германии или других германских государств, то, следовательно, действительно можно было бы подумать, что германцы были в какой-то период (поздней античности и раннего Средневековья) очень широко представлены в Европе. Поэтому было бы крайне интересно начать исследование с поиска этих самых готских надписей на территории ряда стран Восточной Европы.
№ 28. Копье из Ковеля. Этот памятник рунической письменности играет в рунологических исследованиях особую роль (рис. 57). Процитируем Е. А. Мельникову: «Ковель (Украина, село Сушно, Волынская область), наконечник копья. Г. Косинна [211] ошибочно относит “знаменитый ковельский экземпляр” к территории Польши» [86, с. 88]. Насчет «ошибочности» мнения Густава Косинны, лидера германской археологии, мы поговорим чуть позже.
Рис. 57. Копье из Ковеля
Пока замечу, что после приведенной цитаты следует список литературы из 55 названий, повторять который нет оснований. А затем исследовательница поясняет: «Железный инкрустированный серебром наконечник копья был выпахан при полевых работах весной 1858 г. в урочище Великий Гронд на юго-западной окраине села Сушично (30 км к северо-востоку от города Ковель в Камень-Каширском районе Волынской области, Украина). Он находился на небольшой глубине, непосредственно под дерновым слоем в лесистой болотистой местности. Обнаружил его Ян Шишковский и передал своему родственнику, известному польскому собирателю древностей А. Шумовскому, который направил фотографию наконечника датскому рунологу Л. Виммеру. В письме от 25 октября 1875 г. Л. Виммер предложил датировку наконечника и прочтение надписи. Это письмо (в переводах на польский и русский языки) с добавлениями было опубликовано А. Шумовским в статьях, сопровожденных фотографией наконечника в натуральную величину.
Очерк деполитизированной истории.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. РУССКИЕ В ЕВРОПЕ. (продолжение 4. части 2.)
В. А. Чудинов
В плане решения возникших проблем становится понятной и задача Б. А. Рыбакова – дать общую трактовку Збручского лика и выяснить, какой из богов где находится. Общая трактовка такова: верхний ярус – божества, находящиеся на небе, средний ярус – простые люди, люди земли; нижний ярус – божество, поддерживающее землю с людьми. «Для расшифровки религиозного содержания Збручского идола и для определения его места в славянской мифологии нам необходимо, во-первых, разгадать каждую из пяти фигур божеств, а во-вторых, определить общий смысл всего одиннадцатифигурного комплекса» [118, с. 241] – такую задачу поставил перед собой Б. А. Рыбаков. Я же, поскольку предполагаю наличие на этом лике славянских надписей, ставлю перед собой иные задачи, а именно: 1) проверить справедливость общей схемы Б. А. Рыбакова; 2) проверить название каждого из определенного Б. А. Рыбаковым богов, ибо, по Б. А. Рыбакову, они являются Макошью, Ладой, Перуном и Дажьбогом, а по А. А. Бычкову – Святовидом, Живой и Перуном; 3) предложить свою систему и свое название богов Збручского идола. Но идти я хочу иначе: вначале прочитать надписи на каждом изображении, а затем попытаться определить общую семантику всех ликов богов. Разумеется, насколько возможным окажется прочитать и понять надписи.
Как мне удалось выяснить, и Б. А. Рыбаков, и А. А. Бычков ошиблись. На самом деле, на святовиде из Збруча отражались те самые боги, которые были изображены на святовиде из Германии, то есть на севере – Макошь, на востоке – Велес, на юге – Род, на западе – Перун.
Збручский идол
Збручский идол - славянский каменный идол Святовида-Рода. Был извлечён в 1848 из р.Збруч (Западная Украина) у села Гусятин Тернопольской области Украины. Имеет четыре грани. Является источником знаний о космологической системе славян IX в. Хранится в Кракове. Относительно назначения идола, времени изготовления, этнической принадлежности его создателей и др.вопросов существует множество мнений. Идол представляет собой четырёхгранный столб высотой 2,67 м, высеченный из серого известняка. Столб разделён на три яруса, на каждом из которых высечены различные изображения. Нижний ярус изображает подземное божество, средний - мир людей, верхний - богов. Идол венчает круглая шапка. Дата создания идола - приблизительно X в. Хронологически дата создания идола совпадает с периодом существования збручского культового центра. По данным археологических раскопок идол был установлен на территории святилища, расположенного на горе Бохит.
Збручский идол в Кракове
Верхняя часть идола оформлена в виде округлой шапки с меховой опушкой, под шапкой расположены четыре лица. Идол разделён на три горизонтальных яруса. Высота верхнего яруса - 160 см, среднего - 40 см, нижнего - 67 см. Т.о., на идоле имеется 12 отдельных секций. Одна из секций нижнего яруса пуста, остальные же 11 содержат по одному изображению. На грани нижнего яруса, противопоставленной пустой, изображён усатый мужчина, стоящий на коленях и поддерживающий обеими руками средний ярус. На двух прилегающих гранях нижнего яруса эта же фигура показана сбоку, и обращена коленями к пустой грани. Т.о. представляется возможным определить лицевую сторону всего идола. Верхний ярус содержит крупные изображения двух женщин и двух мужчин в длинной подпоясанной одежде. Одна женщина изображена с рогом, вторая - с кольцом.
Статуя Перуна
Мужчины соответственно изображены один - с конём и мечом, второй - с солярным знаком на одежде, кругом с шестью лучами внутри него. Средний ярус схож с верхним, однако его фигуры значительно мельче. Фигуры также разделяются по полу - под женскими фигурами верхнего ряда также изображены женские, под мужскими - мужские. Одежды людей также длинные, но без пояса. Фигуры изображены с расставленными руками, как бы образуя хоровод. Этот единственный в своем роде памятник вызвал огромный интерес в научном мире, было высказано много противоречивых мнений относительно его назначения, датировки, этнической принадлежности. Успешное решение данных вопросов возможно лишь при условии, если Збручский идол будет связан с определённым культурным слоем. Копии идола в натуральную величину имеются Москве, Киеве, Гродно, Варшаве, Вильнюсе и Тернополе.
Таким образом, теперь мы видим, что святовиды построены по одному принципу и представляют собой не уникальное изваяние, а некую серию священных конструкций. Причем конструкций русской ведической религии.
Б. А. Рыбаков помещает реконструкцию Збручского святовида на местности, проведенную архитектором Д. П. Суховым в 1945 г. [118, с. 237, рис. 48] (рис. 50). К сожалению, вокруг изваяния не видно никаких сооружений. Но иначе и быть не могло, ибо Збручский святовид был поднят со дна реки, и в 1945 г. было неясно, где и как он стоял. Зато святовид Песчаниковых гор находится на своем месте и в нужном окружении, и думать о том, как он должен стоять на местности, не приходится. Это дает возможность видеть, как он расположен и рядом с какими сооружениями. Само сооружение показано на рис. 51. Мы видим, что на этом рисунке имеются надписи.
Рис. 50. Предполагавшееся размещение Збручского столпа
Рис. 51. Постройки рядом со святовидом
Надписи германского святовида. Первая надпись находится на входе, который располагается между двумя плитами. Фрагмент в вертикальной рамочке читается: ВОЙДИ, что означает ВХОД. Далее, проходя между двумя плитами, на которых написано множество слов (к сожалению, все они находятся в тени, так что их прочитать не удается), можно попасть в крытое двускатной крышей каменное помещение. По пути можно прочитать дважды слово РОД, что, видимо, означает храм или мастерскую Рода, а также слово РУНЫ, то есть НАДПИСИ. Таким образом, столп стоит не в гордом одиночестве, а предваряет проход в святилище Рода. К сожалению, оно в полной мере не показано.
Вместе с тем обнаруженный комплекс из столпа с ликами четырех славянских богов (святовида) и крытого храма Рода дает нам возможность понять, как располагались друг относительно друга храм и столп. Сопоставление его со святовидом из Збруча показывает, насколько продвинулась техника обработки камня со времен античности. Если германский столп весьма массивен, шапка на нем почти равна по величине голове, на туловище, кроме рук, не видно никаких других частей, то Збручский столп изящен, тонок, его шапка много меньше головы, руки персонажей видны очень хорошо, камень избран светлый, на котором детали хорошо просматриваются.
В отличие от этих двух столпов, имеющих четыре грани, камень-столп Ольгиных бань имеет коническую форму, и на его поверхность нанесены сведения о богах и иных названиях, связанных со славянскими божествами – всего восемь названий. Иными словами, хотя это тоже столп, но уже не святовид. И рядом с ним не просматриваются какие-то здания культового назначения. Таким образом, описываемый германский святовид Песчаниковых гор представляет собой очень интересный пример славянского святилища, выполненного настолько натуралистично, что геологи приняли его за продукт естественного выветривания скалы. Вероятно, в Германии можно обнаружить еще массу интереснейших памятников славянской мифологии и культуры.
Промежуточный итог. Я рассмотрел еще 7 объектов, традиционно считающихся либо германскими, либо кельтскими (но еще недавно кельты тоже объявлялись германскими археологами германскими же племенами). Все эти объекты, которые традиционная археология относила к германским, оказались славянскими. Иными словами, без учета славянской эпиграфики, то есть чтения протокириллицы (рун Рода) и руницы (рун Макоши), подлинная археология германских (а заодно и кельтских) земель невозможна.
Таким образом, коллеги-археологи из Германии и стран, на чьей территории когда-то проживали кельты, обманываются сами и невольно обманывают других. Подавляющая часть древних ритуальных предметов на германской территории – славянского происхождения.
Эти данные, полученные исключительно по ритуальным предметам, вполне дополняют картину, представленную в предыдущем разделе. Но если какие-то рекламные произведения или камни-письма могут оказаться совершенно случайно и в другой стране, то культовые предметы все-таки принадлежат местному населению. Именно поэтому данный раздел гораздо сильнее предыдущего подтверждает уже высказанный взгляд: на территории будущих стран: Германии, Франции и Чехии – проживали славяне, а еще точнее – русские. Им принадлежат и гигантские статуи, и весьма скромные фигурки божков. Иначе мы обнаружили бы не русский язык и не славянские названия божеств.
ДОКАЗАТЕЛЬСТВА РУССКОЙ РУНОЛОГИИ
Люди, знакомые с древней германской культурой, могут мне вполне резонно возразить, что существуют ведь германские руны, и текстов с ними найдено огромное количество, поэтому мое утверждение может быть опровергнуто данными германской рунологии. Что ж, это серьезный аргумент, который требует самостоятельного рассмотрения. Но вот что интересно: чем больше я знакомлюсь с надписями, написанными рунами Одина, тем больше меня преследует мысль о том, что рунологи читают надписи руницы (рун Макоши) как германские. В данном случае эта мысль меня посетила при чтении книги М. Б. Щукина [177]. Начну анализ надписей с того, что считается готскими письменами Черняховской культуры. Культура эта находилась на территории юга России, в Крыму, Молдавии и Румынии примерно со II по VI в. н. э., а ее носителями являлись германские племена готов. Поэтому, начав с готской культуры, можно последовательно рассмотреть письменную культуру и других германских племен. Я уже выставлял свою статью об этой культуре на сайте www.trinitas.ru, где показал, что все известные мне надписи этой культуры – славянские.
Руны вне Германии. Якобы готские и герульские надписи
Черняховские надписи. В монографии М. Б. Щукина приводятся новые или видоизмененные надписи черняховской культуры [175, с. 172, рис. 57] (рис. 52–54).
№ 20. Первая надпись из Лепесовки. Надпись № 20 я исследовал и прежде при очень неточном изображении черепка, придя к выводу, что тут написано руницей слово КЪРУГЪ. Теперь дана более точная прорись. Кроме того, я могу сослаться на монографию Е. А. Мельниковой, в которой данная надпись исследована более подробно. Итак, сначала я процитирую Елену Александровну Мельникову: «Лепесовка, Украина (Белгородский район Хмельницкой области), фрагмент керамики. Место хранения: Государственный Эрмитаж, инв. № 2701/482 (по описи раскопок: ДВ 1958/Леп 9212). Литература: [134, № 122, с. 140; 136, с. 90; 137, с. 15-16].
Рис. 52. Черняховские изделия и мое чтение надписей на них: а, б – фрагменты керамических сосудов из Лепесовки; в – костяной гребень из Белгородской области
При раскопках поселения черняховской культуры в с. Лепесовки на Южной Волыни в верхнем течении р. Горынь были обнаружены фрагменты гончарной и лепной керамики, а также глиняное пряслице с процарапанными знаками. Раскопки производились под руководством М. А. Тихановой на протяжении шести раскопочных сезонов (1957–1962). На десяти обломках глиняных сосудов, сделанных на гончарном круге, нанесены греческие надписи: монограммы и отдельные буквы греческого алфавита. Ряд фрагментов кружальной керамики имеет также знаки, отмеченные М. А. Тихaновой в 1963 г. как, возможно, рунические. Четыре из них были опубликованы ею в 1977 г. [87, № 122–125]. При ознакомлении с этими фрагментами керамики в ходе подготовки настоящей публикации выяснилось, что лишь на одном из них можно усмотреть знаки, идентичные старшим рунам. Знак, опубликованный в [87] под № 123 (с. 140) и предположительно определенный М. А. Тихановой как утроенная руна F, имеет в действительности форму
и может быть либо владельческим знаком, либо монограммой, но никак не старшерунической лигатурой. Знаки
на фрагментах № 124 и 125 [87, с. 141], интерпретированные М. А. Тихановой как руны R, на самом деле имеют на ветвях перпендикулярные им отчерки, что характерно для корпусного начертания греческой буквы
, а отнюдь не рунического знака. Поэтому эти три фрагмента керамики исключены из настоящего издания» [86, с. 96].
Хочу заметить, что в первую очередь фрагменты керамики с надписями, найденные на территории славянской страны, следовало проверить на наличие славянских знаков, в частности руницы. Так, знак
в рунице существует, означая слог СИ. Вместо этого исследовательница предпочла гораздо более экзотическую версию греческого знака. Сказать, что она не знала руницы, мне трудно, поскольку я довел до ее сведения силлабарий руницы еще в 1993 г. Если бы даже какие-то моменты, связанные с руницей, были ей неясны, она всегда могла бы обратиться ко мне. Но эту единственно осмысленную версию чтения она отбросила с порога, выплеснув с водой и ребенка.
«Единственный фрагмент керамики, на котором можно усматривать руны, – обломок венчика и стенки сделанной на гончарном круге желтой лощеной миски, обнаруженной в 1958 г. при расчистке и снятии слоя обмазки округлой легкой наземной постройки типа шалаша. (Полагаю, что данный шалаш был легким навесом над гончарной мастерской, где размещался гончарный круг. – В. Ч.) На нем процарапаны по сырому тесту три знака, крайний из которых находится на краю облома. И хотя верхняя часть следующего знака, если бы таковой имелся, должна была бы быть видна, не исключено, что он располагался несколько ниже сохранившихся и оказался утрачен. Поэтому имеющиеся три знака могут являться как всей надписью, так и ее частью, 1 – U(?), 2 – W(?), 3 – А. Правая ветвь знака 1 пересекает ствол руны W и может образовывать вместе с ней лигатуру HW. Датировка рунических знаков на обломке керамики определяется М. А. Тихановой исходя из общей датировки поселения, возникшего в конце II в. н. э. и просуществовавшего до конца третьей четверти IV в. Вместе с тем она указывает, что по условиям находки он относится не к самой ранней фазе жизни поселения» [86, с. 96].
Итак, доктором исторических наук, специалистом по германским рунам якобы прочитано готское слово UWA. Ну и что оно обозначает? Ничего!
М. Б. Щукин констатирует по этому поводу: «Что касается рунических надписей, то, как в большинстве случаев со старшеруническим письмом – футарком, они нечитаемы и непереводимы. Это лишь сокращения неких священных заклинаний либо имен. Разбираться с ними – дело рунологов» [175, с. 173]. Я и привлек мнение наиболее опытного рунолога, работавшего в Институте отечественной истории РАН, доктора исторических наук Е. А. Мельниковой. Из него совершенно неясно, что написано: из трех букв в чтении двух нет уверенности, а о смысле и говорить не приходится, поскольку такого готского слова просто нет.
Меня в исследованиях Е. А. Мельниковой всегда удивляет очень обстоятельное описание и места, и даты находки, и библиографии издания надписи, и точное описание пересечения знаков, как если бы речь шла о каком-то значительном эпиграфическом событии. Однако за этой блестящей формой скрывается пустота: ею самой поставлены два вопросительных знака к трем буквам, а смысл слова так и не установлен. Но в таком случае, как можно делать вывод о том, что перед нами – готское слово или даже старшеруническая надпись? Ведь для такого вывода требуется не подробное описание места находки или цвета обломка, а выявление соответствия букв надписи рунам Одина, а также демонстрация принадлежности слова словарю одного из германских языков и, наконец, обсуждение его смысла. Иными словами, отсутствие основного и самого важного доказательства читателю заменяют огромным объемом второстепенной информации. Полное описание места находки и датировки очень важно для исторической реконструкции события, но это – уже другая проблематика. Для эпиграфиста важно найти содержание надписи, «выжать» из нее всю возможную информацию. Эпиграфист – это, прежде всего, филолог, лингвист. Представьте себе, что в учебнике иностранного языка не будут давать смысла интересующего вас слова, зато дадут уйму сведений о том, в какой книге и какого века, хранящейся в какой библиотеке какой страны, это слово впервые встречено. Вы с негодованием отбросите такой учебник – он будет учить не иностранному языку, а истории его слов. Так и в данном случае: вам сообщают массу подробностей по истории рунологии и ровным счетом ничего не говорят о смысле самой надписи.
Подмена эпиграфического анализа археологическими сведениями – это типичный научный формализм, за которым скрывается «наличие отсутствия» смысла надписи. Доказательность такого эпиграфического анализа нулевая.
Теперь рассмотрим данный керамический фрагмент с точки зрения руниц (рис. 52, а). Как я читал его прежде, так читаю и теперь: КЪРУГЪ, то есть ГОНЧАРНЫЙ КРУГ. Иными словами, перед нами – не обломок миски, а обломок гончарного круга. Для сравнения рассмотрим знаки внутри рамочки чуть левее основной надписи: хотя и очень нечетко, но там написано кириллицей то же самое слово КРУГ, то есть одна надпись удостоверяет другую, и гадать о смысле тут не приходится. Перед нами – типичное русское слово, которое к тому же соответствует и характеру найденной постройки: в гончарной мастерской основное место занимает гончарный круг, необходимый для изготовления сосудов.
Но имеются и другие надписи. На венчике верхнего фрагмента, обведенного рамочкой, в обращенном цвете читается надпись ХРАМА РОДА. Полагаю, что она обозначает изготовителя гончарного круга, который был создан в мастерской храма Рода. Это дополнительное сведение решительно противоречит готской трактовке всего артефакта. Круг был создан в славянской мастерской, принадлежащей храму славянского божества. А внизу, выше другой кромки, можно прочитать надпись НИКОЛО-МАРИИНСКИЙ М, то есть НИКОЛО-МАРИИНСКИЙ МОНАСТЫРЬ. Тут уже речь идет о владельческой надписи. Иначе говоря, собственником круга выступил монастырь. Слово «Никола» свидетельствует о христианстве, тогда как слово МАРИИНСКИЙ свидетельствует о более ранней фазе развития христианства, когда Дева Мария еще считалась жрицей богини Мары и когда формировался особый культ Девы Марии. Так что вскоре после возникновения христианства, когда митрополит Мирликийский Николай был причислен к лику святых, Мариинский монастырь получил дополнительное наименование «Никольский». Над данной надписью можно прочитать начертанное столь же слитно, курсивом слово РУНА. Оно подтверждает наличие надписей на круге.
Как видим, ничего готского на данном черепке не написано. Однако дополнительные русские надписи изготовителя и потребителя помогают убедиться в том, что русская трактовка надписи в целом должна быть рассмотрена не как один из вариантов наряду с готской, а как единственно возможный и единственно имеющий право на существование.
№ 21. Фрагмент керамического сосуда из Лепесовки. Этот керамический фрагмент найден также в Лепесовке (рис. 52, б). Я его прежде не рассматривал, так что для меня это – новинка. Если попытаться прочитать надпись на нем как руническую, получится слово ЕΗ, или, в русской транслитерации, ЭХ! Такая надпись выглядит довольно странно; видимо, поэтому Е. А. Мельникова не включила ее в свой корпус. Гораздо проще предположить, что написано три знака, причем первый и второй соединены в лигатуру. После разложения лигатуры можно прочитать русскую надпись: МОЛОКА. Итак, перед нами кана или канела МОЛОКА. Ни о каком готском слове тут речь также не идет. Мне, однако, видеть такое слово очень приятно, ибо с некоторых пор я коллекционирую надписи, содержащие слово МОЛОКО, которое совершенно не известно археологам, как если бы во времена Киевской Руси и более ранние эпохи у славян такого продукта вовсе не было.
№ 22. Костяной гребень из Белгородской области. Перед нами – костяной гребень, найденный в Белгородской области (рис. 52, в). Это – новинка не только для меня, но и для Е. А. Мельниковой, у которой он тоже отсутствует. Правда, от зубьев почти ничего не осталось – два зуба вверху и три внизу (гребень был двусторонним), однако, поскольку нижние зубья не входили в рисунок, я их стер. Центральная надпись выполнена в духе рун Одина, особенно впечатляют две последние руны, которые можно прочитать, как ЛО. Четыре первых в таком случае должны быть прочитаны как КИИН. Полагаю, что никакого готского слова КИИНЛО не существует. Зато если предположить, что перед нами – обычная славянская руница, мы получим два слова: НАДЕТЬ (первый знак НО/НА начертан зеркально) ГОЖЕ. В данном случае речь идет о том, что одни гребни служили просто для расчесывания волос, а другие – еще и вставлялись в волосы как украшение; но для последней функции подходил, естественно, не всякий гребень, а лишь нарядно отделанный. Данный образец, имеющий отделку в виде каймы из кружочков, таким условиям удовлетворял, что и удостоверялось разрешительной центральной надписью.
Над центральной надписью имеется, видимо, надпись изготовителя, которая читается лишь в обращенном цвете. Превратив позитив в негатив и увеличив размеры, я прочитал слова МАРОВ ХРАМ, то есть нарядный гребень предназначался для покойницы. До сих пор нам ритуальные гребни не встречались.
№ 23. Еще один черепок из поселения Лепесовка. Чтение надписи на нем, как и его изображение, у Мельниковой отсутствует, а Щукин чтений не дает принципиально. Надпись состоит из двух столбцов, левого и правого (рис. 53). В левом наверху написана едва заметная кирилловская буква Н, а под ней – явно видимая буква А. В правом – наверху руничный знак ТИ, под которым – руничный знак ЛИ. Порядок чтения: в левом столбце сверху вниз, в правом – снизу вверх, то есть своеобразный вертикальный бустрофедон. Надпись гласит: НАЛИТИ или НАЛИТЬ. И опять, эти повседневные надписи на сосудах крайне важны, поскольку археологи так и не смогли их прочитать на корчаге из Гнёздово, читая, как они полагали, «древнейшую русскую надпись».
Рис. 53. Черепок из Лепесовки и мое чтение надписей
Но в данном случае весьма интересный материал дают микронадписи. А именно: на венчике внизу под центральной надписью имеется неявная микронадпись. В прямом цвете можно прочитать слово АРКОНА, написанное жирным шрифтом, а под ним мелким – ПРОВЕ. Полагаю, что так обозначен известнейший славянский город Средневековья на острове Рюген, а также храм, но не главного бога Святовида, а храм бога справедливости Прове. Предположить заранее, что в далекое село Лепесовку может попасть изделие из Рюгена, было крайне трудно. Тем не менее, если данное название повторится еще раз, можно принять его за истину. В обращенном цвете читаются слова АРКОНЫ ВАРЯГИ. Это еще более интересно: храм Прове Арконы, получается, был храмом морских пиратов варягов, проживавших в Вагрии. И варяги имели некоторое отношение к Лепесовке, если черепок их сосуда мог быть там обнаружен археологами. Наконец, в конце надписи в обращенном цвете читаются слова: МОРЯ ЯРОВА. Это название нам уже знакомо: в статье о Вагрии удалось узнать, что до того, как Балтийское море называлось Варяжским, оно именовалось МОРЕ ЯРА. Таким образом, мы сталкиваемся не только с подтверждением этого названия на черепке из Лепесовки, но и с тем, что примерно в III в. н. э., к которому относится лепесовская керамика, одновременно имеется два названия: иностранцы называют Балтийское море Варяжским, тогда как сами варяги именуют его Яровым.
Затем я читаю надпись на верхнем венчике справа. В прямом цвете жирными буквами здесь читаются слова ХРАМ и АРКОНА, под ними тонкими линиями начертано слово АРКОНА. Тем самым полностью подтверждается начальное чтение о принадлежности данного сосуда храму бога Прове, находящемуся в Арконе. Наконец, я читаю надпись на нижнем венчике справа. В прямом цвете можно прочитать слова МОРЯ ЯРОВА, в обращенном – АРЕНА ВАРЯГОВ. Под ареной варягов подразумевается все Балтийское море.
Любопытно, что когда эпиграфисты подразумевали в надписях из Лепесовки наличие некоего германского материала, они в этом смысле не очень-то и ошибались: варяги действительно происходили из Вагрии, которая находилась на территории нынешней Германии. Однако это был чисто славянский этнос, что еще раз удостоверяет данный черепок. Из него, однако, мы получили важные сведения, что варяги не просто предпочитали храмы Арконы, но и облюбовали для себя храм Прове. А из этого уже можно сделать вывод, что изображение бога Прове на надгробье, в частности на Микоржинском камне, есть метка захоронения варягов.
Таким образом, перед нами – фрагмент чары варягов из храма Прове в Арконе на море Яровом, и в эту чару предлагается НАЛИТЬ, видимо, вина либо за здравие этих славянских пиратов, либо за упокой их души.
№ 24. Фрагмент керамики из Лепесовки. Его описания нет у Е. А. Мельниковой. Я его также анализирую впервые (рис. 54 слева вверху). Зато данный черепок прорисован настолько четко, что вполне годится для дешифровки. На верхней левой части венчика в качестве орнамента я прежде всего читаю надпись МАРЫ ХРАМ. Затем я выделяю рамочкой левый фрагмент, на котором в прямом цвете читаю слова ПИВНЫЯ КРУЖКИ, а в обращенном – ХРАМА МАРИИ. Это я понимаю так: кружки были изготовлены еще в храме Мары, а позже, при возникновении Мариинской религии, храм Мары стал именоваться храмом Марии. Более поздняя христианская эпоха на этой пивной кружке в виде надписи не проявилась. Вероятно, кружка была разбита еще в дохристианскую (для данного храма) эпоху.
Рис. 54. Черепок и пряслице из Лепесовки и мое чтение надписей на них
На втором фрагменте в рамочке надписи читаются сверху вниз, причем сначала в обращенном цвете, где можно прочитать слова МАРЫ РАКА С РУНАМИ. Как известно, рака – это большой ларец для хранения останков святых. Оказывается, в языческие времена на раке положено было держать пивные кружки. Видимо, умерших святых следовало поминать пивом. Тот же обычай, возможно, сохранялся и в Мариинские времена. Однако в христианстве мы такого обычая не знаем. В таком случае, отсутствие указания на более поздний Никольский характер храма объясняется очень просто: христиане для поминок святых пива не употребляли. Таким образом, данный черепок поведал нам много интересного.
№ 25. Пряслице из Лепесовки. Эту надпись (рис. 54 справа и внизу) я уже читал. Читала ее и Е. А. Мельникова, но только верхнюю грань. Боковые поверхности у нее отсутствовали как в прориси, так и на фотографии.
Сначала я приведу ее описание пряслица: «Лепесовка (Украина, Белгородский район Хмельницкой области), пряслице. Место хранения: Гос. Эрмитаж, инв. № по описи раскопок ДВ 1958/Леп 4116. Литература: [134, № 126, с. 141; 137, с. 15-16; 182, с. 288]. Глиняное пряслице диаметром 3,4 см, высотой 1,8 см с отверстием диаметром 0,8–0,9 см найдено при раскопках М. А. Тихановой поселения черняховской культуры у с. Лепесовка в 1958 г. Оно находилось к югу от дома, где был обнаружен фрагмент керамики с руническими знаками (надпись № 1). На одной из уплощенных сторон вокруг отверстия на расстоянии 0,2–0,3 см от него тут прочерчен круг, который использован в качестве строки для начертания серии знаков. Как в статье 1976 г., так и при публикации находки М. А. Тиханова не усмотрела оснований видеть в знаках скандинавские руны. По ее мнению, “это скорее декоровка, в которую включены символические, имеющие апотропеическое значение знаки”» [87, с. 141]. Сразу же соглашусь с тем, что скандинавских знаков на данном пряслице нет, так что предчувствие в этом смысле М. А. Тиханову не обмануло. Но считать надпись декором у меня тоже нет ни малейшего основания.
Продолжу цитирование: «В рецензии на издание рунических надписей [87] американский рунолог Э. Антонсен на основании приведенной в книге фотографии предположил, что надпись состоит из двух частей: орнаментальной (серия неправильной формы зигзагов) и буквенной, в которой он усматривает четыре руны старшего ряда: DKUW. При ознакомлении с пряслицем при подготовке данной публикации были уточнены расположения и характер рез и выполнена прорись граффито. Прочерченное вокруг отверстия кольцо, служащее основанием для знаков – своего рода линейкой, образующей строку, – как представляется, указывает на то, что эта серия знаков, часть из которых, как и указывал Э. Антонсен, действительно по графике идентичная старшим рунам, является надписью. Более того, очевидно, что и те знаки, которые Э. Антонсен счел орнаментальными, на самом деле являются руническими, поскольку графика их различна. Линии, образующие знаки, довольно глубоки и четко выделяются на темном фоне обожженной глины. Следует учитывать и то обстоятельство, что поверхность, на которую нанесена надпись, не строго горизонтальна, а поката, поэтому в некоторых случаях можно предполагать соскальзывание инструмента, которым нанесена надпись. Поверхность испещрена мелкими царапинками и выемками. Предположительно надпись состоит из 11 знаков, которые могут быть прочитаны слева направо (ветви знаков, наиболее сходные с рунами, расположены справа от стволов) следующим образом: H(?)-U-?-E-p-E(I)-K-U-W-I-NG(J)» [86, с. 97]. Далее следуют различные предположения о том, какая именно руна начертана под тем или иным номером на пряслице, но общее истолкование смысла отсутствует, как если бы задачей эпиграфиста было только определение букв, но не понимание текста надписи. Так что вся предварительная работа Е. А. Мельниковой в известном смысле обесценена отсутствием заключительной фазы чтения.
Я тоже публиковал свое чтение данной надписи, показанное здесь на изображении (рис. 54, а): СЬВОКРИНЬ РУНОВЪ ПЪРАСЬЛЕНЬ, СВОЙ [152, с. 28–29]. Имелось в виду, что сначала это пряслице было подарено молодой женщине свекром, а потом оно стало своим. Слово СВОЙ было начертано в центре надписи. Я и сейчас полагаю, что надпись была прочитана в целом верно. Однако поскольку в книге М. Б. Щукина была помещена более точная прорись, это дало возможность уточнить чтение надписи.
Теперь я читаю (рис. 54, б): РУНЪВЪ ПЪРАСЬЛЕНЬ СЬНОХИ, СВОЙ СЪ РУНА. Практически надпись я читаю так же, только вместо СВЕКОРА здесь фигурирует СНОХА, слово СВОЙ читается кириллицей на круговой надписи, а в центре написано не СВОЙ, а С РУНА. Так что уточнение в данном случае незначительно, оно не меняет общего характера владельческой надписи, а также того факта, что сначала пряслице принадлежало кому-то (в данном случае уже не свекру, а снохе), а теперь принадлежит его настоящей владелице.
Более подробное изображение пряслица позволяет читать надписи и на его кромке. Там я читаю: … РСКАЯ МАСЬТЕРА РУНЪ. Ясно, что первое слово, если его написать полностью, будет словом МАСТЕРСКАЯ. Таким образом, написана формула ремесленника. Из этого следует, что если нам повезет, то можно будет обнаружить его фамилию, а возможно, даже и имя. И действительно, если прочитать более жирную часть ободка, то там читается слово ТОКАРЕВА. Заметим, что Токарев был не мастером по производству пряслиц, а мастером по нанесению рун. Обнаружение выходных данных изготовителя пряслица оказывается ценным дополнением к предыдущему чтению основной явной надписи.
Но весьма интересно чтение надписей на цилиндрическом поверхности боковинок, которые раньше не были опубликованы Е. А. Мельниковой. Ясно, что там она наличие надписей не усматривала. Я же читаю на общем боковом виде слова МАСТЕРА, а на развертке – РУН; кроме того, ниже, видимо, проступает еще одна надпись СВОЙ. Все эти надписи процарапаны кирилловскими буквами и совпадают с чтением основной части, написанной руницей, что подтверждает наше чтение. Так что вместо некой абракадабры якобы германской надписи мы видим подтверждение именно русского чтения основной надписи данного пряслица. Справа на боковине имеется жирная надпись, которую я читаю как слово МАРА. У самого низа развертки можно прочитать имя мастера Токарева в родительном падеже – АНДРИАНА, причем ниже слова РУН написано АНД, а много левее – РИАНА. Так что полное наименование мастерской будет: МАСТЕРСКАЯ МАСТЕРА РУН АНДРИАНА ТОКАРЕВА.
Наконец, остались надписи на другой боковой проекции. Здесь слева можно прочитать надпись в столбик РУНОВ, в рамке – слово ХРАМ, а внизу – слово МАРЫ. Это очень ценное добавление. Храм изначально был не только посвящен Маре, но и являлся ХРАМОМ РУН, то есть БИБЛИОТЕКОЙ. И у этого храма существовала своя мастерская по прядению нитей, в которой использовали данное пряслице.
Как видим, опять не только нет ничего похожего на готские надписи, но наша атрибуция построек Лепесовки как храма Мары, затем храма Марии и, наконец, Николо-Мариинского монастыря вообще начисто исключает такого рода находки.
№ 26. Фрагмент керамического сосуда из Лепесовки. Основная неявная надпись находится тут на верхнем поперечном срезе, где в прямом цвете читается слово МАРИИНСКИЙ, а в обращенном – слова МАРИИНСКИЙ МОНАШЕСКИЙ ХРАМ (рис. 55). Сбоку вдоль кромки размещено слово МАСТ(ЕРА).
Рис. 55. Керамический черепок из Лепесовки и мое чтение надписей
Хотя данный керамический фрагмент не содержит никакой принципиально новой информации, он тем не менее показывает, что монастырь существовал еще во времена Мариинского храма, перейдя затем в Николо-Мариинский монастырь. Но главное не в этом, а в том, что ни одна из надписей Лепесовки присутствия германского племени готов на Украине не подтверждает.
Итак, я могу теперь точно сказать, что именно раскопала М. А. Тиханова: комплекс зданий храма Мары, а затем Мариинского и Николо-Мариинского монастыря. О подобной атрибуции своих находок она, видимо, не догадывалась. Ей, так же как и Е. А. Мельниковой, очень хотелось найти там надписи готов, прежде всего, потому, что обе исследовательницы являются специалистами-рунологами. К сожалению, им не повезло. Поэтому я склонен весьма критически оценивать такое высказывание М. Б. Щукина: «Из Лепесовки происходит целая серия граффити [176, с. 65] на греческом языке и рунических [87, с. 140–141; 136; 137], причем часть их была сделана на сосудах еще до обжига. Лепесовка дает на сегодня наибольшее число рунических, надписей – восемь экземпляров. Их старшеруническая принадлежность удостоверена таким известным рунологом, как Е. А. Мельникова, визуально ознакомившаяся с материалом» [175, с. 171]. Из восьми надписей М. Б. Щукин демонстрирует нам только шесть, и ни одна из них не является рунической. Из этих якобы восьми надписей Е. А. Мельникова рассматривает только две и ни одной из них не дала какого-либо осмысленного чтения. Е. А. Мельникова аттестована как «известный рунолог», но, увы, не «опытный рунолог», ибо с чтениями у нее явно не получается (да и в принципе получиться не может, поскольку рун Одина тут нет и в помине). Просто опытный человек не взялся бы читать нечитаемое. Ну, а поскольку ошибку совершил представитель РАН, она была запущена в научный оборот, и теперь на то, что совершенно не было понято, начинают ссылаться, как на реально существующую научную истину. Иначе говоря, попытка рунического чтения, но произведенная сотрудником РАН, которому это положено по штату, уже считается истиной (вроде как попытка доктора Айболита измерить температуру больных мартышек с помощью медицинского термометра оказалась лучшим лекарством, моментально вылечившим больных простудой). И напротив, я нисколько не сомневаюсь, что все мои чтения, неприняты всерьез. Ведь ученых вовсе не интересует реальное положение вещей; в науке господствует «ссылка на авторитеты», какими бы сомнительными ни были утверждения авторитетов. И если Е. А. Мельникова – «известный рунолог», а В. А. Чудинов как рунолог не зарегистрирован, то, разумеется, бессмысленные чтения UWA и H(?)-U-?-E-p-E(I)-K-U-W-I-NG(J) – это «наука», а все мои чтения явных и неявных надписей – это ничто.
Итак, данная надпись присутствия германского племени готов на Украине не подтверждает.
№ 27. Фрагмент Черняховского сосуда. Об этом документе вещественной культуры М. Б. Щукин пишет следующее, упоминая черняховские надписи: «Но известны они и на других черняховских памятниках, например, руническая надпись на пряслице из Леткани в Румынии; недавно был обнаружен гребень с руникой на одном из поселений в восточной части Черняховского ареала, в Белгородской области [47], а при раскопках поселения у хутора Одая в Молдавии нам довелось найти обломок Черняховского сосуда с обрывком двустрочной (трехстрочной?) греческой надписи (рис. 58). Это позволяет думать, что черняховцы были в достаточной степени грамотны» [175, с. 171]. О гребне мы уже говорили, рассматривая рис. 52, в. Поэтому сейчас рассмотрим то, что было получено в результате раскопок М. Б. Щукина, и убедимся в том, что перед нами – действительно греческая надпись. Во всяком случае, на первый взгляд она такого впечатления не производит. Подпись под рисунком гласит: «Рис. 58. Черняховский гончарный сосуд с трехстрочной греческой надписью. Фрагмент. Поселение у хутора Одая, Молдавия» [175, с. 173, рис. 58]. Попыток самостоятельного чтения надписи автор находки, как обычно, не приводит.
Увеличив изображение и приглядевшись к его неоднородностям, прежде всего замечаем на левом верхнем остром краю надпись РОД, отличающуюся только интенсивностью тона (рис. 56). Полагаю, что так пометил себя храм Рода – изготовитель сосуда. Уже это сразу же противоречит версии о греческом происхождении изделия.
Рис. 56. Керамический фрагмент из Румынии и мое чтение надписей
Если считать, что горизонтальные линии отчерчивают четыре строки, то на второй сверху строке слева имеется вдавленная надпись, которую я читаю как МОНАСТЫРЯ ЯРИНА, КРЫМ. Иными словами, речь идет о монастыре славянского бога Яра, расположенного в Крыму. Это – типично владельческая надпись. На линии третьей строки сверху снова встречается слово РОДА. Что же касается явных надписей, то на первой строке ее в силу малости прочитать невозможно, хотя можно предположить с некоторой долей вероятности, что первая буква есть Я, а вторая – Р (надписи стилизованы под орнамент, так что углублялись по сырой глине только округлые части букв). А на второй строке я читаю… СКАЯ ХРАМ(А), то есть МАСТЕРСКАЯ ХРАМА. Поскольку писал изготовитель, то понятно, чья это мастерская – МАСТЕРСКАЯ ХРАМА РОДА. Но наиболее запутанны стилизацией буквы и знаки третьей строки. Я читаю сначала ЯР, затем три знака руницы СЕ БОГЪ (последний знак слит в лигатуру, а все три знака с явно видимыми округлостями напоминают греческую букву омега (со), из-за чего, видимо, М. Б. Щукин и посчитал данную надпись греческой). И далее я читаю руницей слова КАКЪ ДИРЪ. Итак, полная надпись данной строки – ЯР – ЭТО БОГ, КАК ДИР. Известно, что Дир – это полулегендарный киевский князь, убитый в 882 г. вместе с Аскольдом в Киеве Олегом. Некоторые ученые считали Аскольда и Дира варягами-скандинавами.
На четвертой строке, как я понимаю, никаких изысков изготовителей нет, и буквы начертаны в своем привычном виде. Я читаю ОГАЕТ, что является значительным фрагментом слова (ТР)ОГАЕТ. Возможно, на целом сосуде объяснялось, чем или кого трогает Яр. Однако допустимо и иное значение. Если предположить, что слово написано целиком, то данный глагол очень напоминает имя кельтского бога Огама, который научил кельтов письму, но письму самому неудобному для написания и понимания, стало быть, тайному. Так что если эта версия верна, мы не только получаем новый смысл ЯР – ЭТО БОГ, КАК ДИР, НАПИШЕТ ТАЙНО, но и само слово ОГАМ оказывается притяжательным причастием от глагола ОГАЯТЬ. Тогда слово ОГАЕТ будет озвонченным вариантом слова ОХАЕТ – ТАЙНО ОСРАМИТ.
Надпись в самом низу гласит ХРАМА, надпись в самой высокой рамочке – РОД, РОД. Но две оставшиеся надписи в рамочках представляют большой интерес: одна из них гласит: МАКСИМ. Так обычно зовут жреца храма Макоши (Макось – Макосим). В данном случае надпись оформлена почти без углубления, что позволяет думать, что так звали мастера мастерской храма Рода. Вторая надпись еще более интересна: там написано: РЕРЕГ – БОГ. Под словом РЕРЕГ у западных славян известно наименование СОКОЛА, а сам СОКОЛ – это зооморфная ипостась ЯРА. Таким образом, опять приводятся доказательства божественности Яра, на этот раз уже в связи с его зооморфным обликом. На территорию нынешней Молдавии сосуд мог попасть по обмену, что означает, что на хуторе Одая когда-то существовал языческий храм. Разумеется, никакой греческой или готской надписи на сосуде нет и, вероятно, никогда не было. Все это – некомпетентное суждение археолога, которому что-то «показалось», но который не догадался снабдить свою версию словечком «возможно». Кстати, даже если бы данная надпись оказалась действительно греческой, судить по ней об уровне грамотности населения было бы весьма сложно, ибо археологи раскапывают, скорее всего, какой-то древний храм, а монахи, естественно, были много грамотнее местного населения.
Тем самым на черепке обнаружено не менее 19 слов, что для такого небольшого фрагмента сосуда весьма много. И мы узнали о том, что в Крыму существовал храм Яра, который заказал храму Рода сделать для него ритуальный сосуд с тайнописью. Но самое главное – никакого следа германского племени готов в Молдавии не обнаружено!
Поиски готских надписей. Изучение германских надписей вне территории Германии играет особую роль в рунологии. Ведь если удастся доказать, что германские племена занимали гораздо более обширные земли Европы, чем только земли Германии или других германских государств, то, следовательно, действительно можно было бы подумать, что германцы были в какой-то период (поздней античности и раннего Средневековья) очень широко представлены в Европе. Поэтому было бы крайне интересно начать исследование с поиска этих самых готских надписей на территории ряда стран Восточной Европы.
№ 28. Копье из Ковеля. Этот памятник рунической письменности играет в рунологических исследованиях особую роль (рис. 57). Процитируем Е. А. Мельникову: «Ковель (Украина, село Сушно, Волынская область), наконечник копья. Г. Косинна [211] ошибочно относит “знаменитый ковельский экземпляр” к территории Польши» [86, с. 88]. Насчет «ошибочности» мнения Густава Косинны, лидера германской археологии, мы поговорим чуть позже.
Рис. 57. Копье из Ковеля
Пока замечу, что после приведенной цитаты следует список литературы из 55 названий, повторять который нет оснований. А затем исследовательница поясняет: «Железный инкрустированный серебром наконечник копья был выпахан при полевых работах весной 1858 г. в урочище Великий Гронд на юго-западной окраине села Сушично (30 км к северо-востоку от города Ковель в Камень-Каширском районе Волынской области, Украина). Он находился на небольшой глубине, непосредственно под дерновым слоем в лесистой болотистой местности. Обнаружил его Ян Шишковский и передал своему родственнику, известному польскому собирателю древностей А. Шумовскому, который направил фотографию наконечника датскому рунологу Л. Виммеру. В письме от 25 октября 1875 г. Л. Виммер предложил датировку наконечника и прочтение надписи. Это письмо (в переводах на польский и русский языки) с добавлениями было опубликовано А. Шумовским в статьях, сопровожденных фотографией наконечника в натуральную величину.
Источник: nethistory.su
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]