Потерять, чтобы стать сильнее: история Деулинского перемирия

Как московскому царю Михаилу Романову удалось защитить свой трон от великого князя московского Владислава Вазы

Период Смутного времени в России, как правило, ограничивают промежутком между 1598 годом, когда московский престол занял Борис Годунов, и 1613 годом, когда на царство был избран Михаил Романов — основатель династии, правившей в России три сотни лет. И если считать, что смутным то время было прежде всего потому, что в стране не существовало легитимного правителя, которого признавали бы все слои населения, то так оно и должно быть. Однако фактическую точку в Смуте поставило скорее Деулинское перемирие, заключенное между двумя правителями, претендовавшими на один и тот же московский трон — царем Михаилом Романовым и королевичем Владиславом IV Ваза.

Кто кому узурпатор

С точки зрения польского королевича, царь Михаил Романов, избранный на царство 3 марта (23 февраля) 1613 года, был узурпатором. Ведь Владислав IV принял титул Великого князя Московского не просто так, а по просьбе так называемой Семибоярщины — князей Федора Мстиславского, Ивана Воротынского, Андрея Трубецкого, Андрея Голицына, Бориса Лыкова-Оболенского и бояр Ивана Романова и Федора Шереметева. Именно они смогли добиться, чтобы сначала в Тушинском лагере, где стояли войска Лжедмитрия II, а потом и в Успенском соборе Московского Кремля начали присягать на верность новому правителю Руси. Однако до реального воцарения Владислава дело так и не дошло, и даже коронационный головной убор, называвшийся «Московитской короной» и украшенный 255 драгоценными камнями, королевичу в итоге не понадобился. Его отец, польский король Сигизмунд III, после известия о присяге, принесенной в Москве его сыну, начал требовать серьезных изменений уже заключенного договора — и тот был разорван. Владислав так и не въехал в Кремль, но формально сохранил за собой титул «Великого князя Московского».



Королевич Владислав во время первых переговоров о приглашении его на московское царство

А с точки зрения Михаила Романова и поддерживавших его русских дворян, именно Владислав был незаконным правителем, который был избран на царство в Смутное время и при смутных обстоятельствах. К тому же польский королевич олицетворял интервентов, которым удалось отторгнуть немалую часть русских земель в пользу Варшавы. Их освобождение могло бы стать серьезным достижением молодого русского правителя и в то же время подтвердило бы его право на царствование. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в том же 1613 году, вскоре после восшествия на престол, царь Михаил Романов двинул русскую армию на Смоленск — крупнейший из городов, отторгнутых у Московского царства Речью Посполитой. Однако добиться его освобождения так и не удалось: осада, которую начали русские войска, к сдаче города не привела. И более того, она послужила формальным поводом для поляков начать новый поход на Москву, который и привел в итоге к заключению Деулинского перемирия.

Двойной удар

Убедившись в том, что у русского государства очевидно не хватает сил на то, чтобы победоносно закончить начатую кампанию по возвращению отторгнутых Речью Посполитой земель, королевич Владислав решился на встречное наступление. Решение о нем было принято польским Сеймом летом 1616 года, а в апреле 1617 года начался собственно поход на Москву, который, как планировалось, должен был закончиться взятием русской столицы и реальным воцарением польского наследника на московском престоле. В успехе предприятия в Польше мало кто сомневался: неудача русских войск под Смоленском и, напротив, чрезвычайно удачный рейд иррегулярной польской кавалерии по русским землям летом 1615 года свидетельствовали, что русская армия не представляет собой реальной военной силы.



Москвичи укрываются за стенами кремля во время Московского похода королевича Владислава 1616-1618 годов. «В осадное сидение. Троицкий мост и Кутафья башня», Аполлинарий Васнецов, 1915 г.

К армии королевича Владислава присоединилась литовская армия под командованием литовского гетмана Яна Кароля Ходкевича. А летом 1618 года по южным границам Руси нанесли неожиданный удар запорожские казаки во главе с гетманом Петром Сагайдачным, вступившие в союз с поляками. Сбив немногочисленную и слабую русскую пограничную стражу, они сумели подойти вплотную к Москве, и это существенно изменило расклад сил. Если до этого времени русским войскам удавалось сдерживать натиск польско-литовского войска, а в первом сражении под Можайском в январе 1618 года даже нанести им серьезный удар, то теперь перевес был явно на стороне Речи Посполитой и ее союзников.

Москва не сдается

И все-таки активное сопротивление войск, которые удалось собрать царю Михаилу Романову, сделало свое дело: для того, чтобы одним броском добраться до Москвы и с ходу захватить ее, армии королевича Владислава не хватило сил. Они не могли вести серьезную плотную осаду, а значит, защитники московских стен могли рассчитывать на получение подкреплений, да и затягивание осады играло на руку именно русской армии — польская теряла и боевой дух, и некоторые входившие в нее подразделения, которые были недовольны долгой войной. Особенно это касалось казаков Сагайдачного, не приученных к правильному осадному бою и стремившихся вернуться к грабежам, которые составляли основную часть их дохода. Правда, казаки составляли и часть сил Московского царства, и тоже далеко не самую надежную, но с ними пока удавалось договариваться.



Царь Московский и всея Руси Михаил Романов, 1630-е годы

Штурм, предпринятый польско-литовской армией в ночь с 10 на 11 октября 1618 года, оказался неудачным. Планы атакующих удалось с успехом вычислить по перемещению их основных сил, и к тому же в Москву ушли два перебежчика-француза, которые отвечали за подрывные работы и смогли детально описать, куда и как будет направлена основная атака — на Тверские и Арбатские ворота. Благодаря сосредоточению там основных сил обороняющихся царю и его воеводам удалось успешно отбить штурм, — но и только. Возможности перейти в контратаку уже не было, как не было возможности взять город в серьезную осаду и у армии королевича Владислава. В этих условиях разрешить сложившуюся ситуацию могли только переговоры, которые и начались в конце октября 1816 года.

Перемирие с надеждой на победу

Первоначальные условия обеих сторон были чрезвычайно жесткими: и Михаил Романов, и королевич Владислав явно рассчитывали на долгую торговлю по этому поводу. Так оно и получилось: по мере того, как шли переговоры, каждая из сторон понемногу уступала, демонстрируя явное желание решить дело мирным договором. И если поначалу поляки требовали признания Владислава московским царем и передачи Речи Посполитой северных русских земель, а русские настаивали на освобождении всех оккупированных территорий и признании права Михаила Романова на царство, то к концу ноября и те, и другие были готовы к компромиссу. Польскую сторону подталкивало к нему весьма бедственное положение армии, вынужденной стоять в бывшем Тушинском лагере и терпевшей большую нужду в припасах и теплой одежде, русскую — непрекращающиеся грабежи казаков и растущее недовольство затянувшейся войной, которая истощала и без того обедневшее во время Смуты государство.



Польские войска идут на помощь гарнизону Смоленска, осажденного русской армией во время русско-польской войны 1632-34 годов. Картина художника Юлиуша Коссака, 1882 год

В итоге вместо мирного договора 11 (1 по ст. ст.) декабря 1618 года в деревне Деулино, расположенной рядом с Троице-Сергиевой лаврой, на окраине нынешнего Сергиева Посада, было заключено перемирие, условия которого были выгодны скорее Речи Посполитой, чем Москве. Польская сторона получала девять крупных городов, включая Смоленск, Рославль, Дорогобуж и Чернигов, а вместо них возвращала захваченные в ходе последней кампании крепости Мещовск, Мосальск, Козельск и Вязьму. Таким же неравноценным был и размен титулами: Михаилу Романову пришлось отказаться от права называться правителем Ливонии, Смоленска и Чернигова, а королевич Владислав сохранил право именоваться «царем русским» — правда, только в официальных бумагах Речи Посполитой. Но самый главный результат переговоров – заключенное на четырнадцать с половиной лет перемирие – устраивал Москву более чем. Русское царство избавлялось от присутствия интервентов и получало время на то, чтобы хотя бы отчасти восстановить разрушенную экономику, усилить государственную власть и создать новую армию, которая позволила бы ему после окончания срока перемирия еще раз попытаться вернуть все, что пришлось отдать по Деулинскому перемирию.

Этой возможностью царь Михаил Романов воспользовался с максимальной выгодой. Хотя попытка отбить Смоленск и остальные уступленные в 1618 году земли во время так называемой Смоленской войны 1632-34 годов не удалась, а по условиям Поляновского мира пришлось еще и заплатить Речи Посполитой контрибуцию в 20 000 рублей, в обмен на это король Владислав IV вынужден был сложить с себя титул «Великого князя Московского», что навсегда избавляло Россию от появления иных претендентов на престол, кроме династии Романовых. А потерянные в 1618 году земли удалось вернуть спустя еще три десятилтия царю Алексею Михайловичу — по условиям Андрусовского перемирия, завершившего очередную русско-польскую войну.



Печати шести польских послов на оригинале договора о Деулинском перемирии, заключенном 11 декабря 1618 года (хранится в Российском государственном архиве древних актов)

«Битва под Псковом». Польское войско. Картина Юлиуша Коссака. Источник: aif.ru

Источник: labuda.blog

уникальные шаблоны и модули для dle