Заправка самолётов
---
Проследим путь керосина до крыла самолёта на финальном этапе, который связан с работой топливозаправочного комплекса.
«Газпромнефть-Аэро» — дочернее предприятие «Газпром нефти» — занимается заправкой воздушных судов во множестве аэропортов, при этом в «Шереметьево» и «Остафьево» работают собственные ТЗК компании, а во «Внуково», «Домодедово» и «Жуковском» компания работает через ТЗК партнёров.Также «Газпромнефть-Аэро» имеет собственные ТЗК в Санкт-Петербурге, Калининграде, Пскове, Брянске, Саранске, Ульяновске, Мурманске, Екатеринбурге, Омске, Новосибирске, Томске, Кемерово, Красноярске, Чите, Анадыре, Бишкеке и других городах.Но мы так далеко забираться не будем — нас и в «Шереметьево» неплохо кормят.
Резервуары для хранения топлива – одна из наиболее узнаваемых деталей аэропортового ландшафта.Казалось бы, простая бочка. Но тонкостей и здесь немало: забор топлива осуществляется с помощью плавающих топливозаборников, чтобы исключить риск забора топлива со дна.А на дне резервуаров установлены датчики, которые реагируют на воду. У них даже название мудрёное: датчики наличия подтоварной воды. А ещё есть датчики предельно минимального и предельно максимального уровня, датчики измерения температуры и датчики давления паровоздушной смеси над топливом. На уровне – противопожарная защита и защита от протекания топлива.
Если описывать, что происходит с топливом в аэропорту, то окажется, что чаще всего производится измерение и контроль.На каждом этапе количество керосина учитывается, причём делается поправка на плотность, которая зависит от температуры. И постоянно топливо фильтруется и проверяется на отсутствие примесей и воды.
Вот эта труба как раз то самое место, где керосин из кольца приходит на склад недалеко от Шереметьево.А отсюда уже по другой трубе после контрольных проверок отправляется в аэропорт.
Итак, топливо попало в приёмный резервуар, отстоялось и прошло лабораторный контроль. Далее его «захватывают» насосно-фильтрационные модули «Блока выдачи и учёта», где происходит предварительная очистка, отсеивающая частицы размером до 40 мкм, а затем тонкая очистка, снижающая порог до 5 мкм.
Конечно, тут тоже колдуют на пузырьках – проверяют качество топлива, но уже в большей ёмкости.
Переезжаем в аэропорт
По подземному трубопроводу авиакеросин со склада «Газпромнефть-Аэро» попадает вот на этот на перронный пункт налива, где через модули выдачи топлива авиационный керосин заливается в аэродромные топливозаправщики.
В Шереметьево «Газпромнефть-Аэро» располагает парком ТЗА-20, ТЗА-22, ТЗА-28, ТЗА-40, ТЗА-45, ТЗА-50, ТЗА-60 отечественного производства. Не поверите, но тут тоже производится фильтрация топлива — на этот раз через сеточку, не пропускающую частицы размером более 1-2 мкм, и его учёт.
Всё по технологии — во время перекачки топлива цепляются «крокодилы» для заземления.
Санкционированный слив топлива — чтобы определить, нет ли в отстое воды.
Всё чисто, можно везти под крыло самолёта!
И вот волнительный момент — ТЗА под крылом Боинга-777, который готовится к вылету в Нью-Йорк. Для заправки нужно подъехать к определённому месту с определённой стороны. Работу водителя обязательно контролирует заправщик на земле.
Сразу устанавливаются колодки. Но и без них машина оборудована системой блокировки движения. А ещё топливозаправщики имеют на борту датчики защиты от переполнения цистерны, систему фильтрации и водоотделения, систему регулирования давления и даже систему контроля дееспособности оператора.
Самолёт тоже стоит с колодками, но у нефтяников они выглядят как-то пожелтее.
Пульт управления у оператора ТЗА немного проще, чем у КВС Boeing 777-300, но и тут есть информационное табло, куча датчиков, измерителей и блокировок.
Чтобы выдать топливо, нужно задать необходимый объём, подтвердить операцию, а во время заправки задействовать систему контроля дееспособности оператора с пугающим названием DEADMAN.
Это оператор «младшей» ТЗА-28. Витой провод — как раз от системы DEADMAN.
Боинги поменьше обычно заправляют через один «рукав». Но если понадобится, могут и через два.В компании даже есть проект «Цифровой ТЗК», предполагающий автоматизацию управления технологическими процессами и онлайн-учёт на всех этапах — от приёма на склад до выдачи «в крыло». Только своего робота Фёдора не хватает.
Очередной заказ выполнен. Водитель (обычно он же и оператор) постоянно на связи с диспетчерами ТЗК и наземными службами аэропорта. Задания и отчётность формируются в электронном виде – это компьютер в салоне заправщика.
И полетел наш заправленный 777 в Нью-Йорк. Мягкой посадки!
Вот такая красота.
«Газпромнефть-Аэро» — дочернее предприятие «Газпром нефти» — занимается заправкой воздушных судов во множестве аэропортов, при этом в «Шереметьево» и «Остафьево» работают собственные ТЗК компании, а во «Внуково», «Домодедово» и «Жуковском» компания работает через ТЗК партнёров.Также «Газпромнефть-Аэро» имеет собственные ТЗК в Санкт-Петербурге, Калининграде, Пскове, Брянске, Саранске, Ульяновске, Мурманске, Екатеринбурге, Омске, Новосибирске, Томске, Кемерово, Красноярске, Чите, Анадыре, Бишкеке и других городах.Но мы так далеко забираться не будем — нас и в «Шереметьево» неплохо кормят.
Резервуары для хранения топлива – одна из наиболее узнаваемых деталей аэропортового ландшафта.Казалось бы, простая бочка. Но тонкостей и здесь немало: забор топлива осуществляется с помощью плавающих топливозаборников, чтобы исключить риск забора топлива со дна.А на дне резервуаров установлены датчики, которые реагируют на воду. У них даже название мудрёное: датчики наличия подтоварной воды. А ещё есть датчики предельно минимального и предельно максимального уровня, датчики измерения температуры и датчики давления паровоздушной смеси над топливом. На уровне – противопожарная защита и защита от протекания топлива.
Если описывать, что происходит с топливом в аэропорту, то окажется, что чаще всего производится измерение и контроль.На каждом этапе количество керосина учитывается, причём делается поправка на плотность, которая зависит от температуры. И постоянно топливо фильтруется и проверяется на отсутствие примесей и воды.
Вот эта труба как раз то самое место, где керосин из кольца приходит на склад недалеко от Шереметьево.А отсюда уже по другой трубе после контрольных проверок отправляется в аэропорт.
Итак, топливо попало в приёмный резервуар, отстоялось и прошло лабораторный контроль. Далее его «захватывают» насосно-фильтрационные модули «Блока выдачи и учёта», где происходит предварительная очистка, отсеивающая частицы размером до 40 мкм, а затем тонкая очистка, снижающая порог до 5 мкм.
Конечно, тут тоже колдуют на пузырьках – проверяют качество топлива, но уже в большей ёмкости.
Переезжаем в аэропорт
По подземному трубопроводу авиакеросин со склада «Газпромнефть-Аэро» попадает вот на этот на перронный пункт налива, где через модули выдачи топлива авиационный керосин заливается в аэродромные топливозаправщики.
В Шереметьево «Газпромнефть-Аэро» располагает парком ТЗА-20, ТЗА-22, ТЗА-28, ТЗА-40, ТЗА-45, ТЗА-50, ТЗА-60 отечественного производства. Не поверите, но тут тоже производится фильтрация топлива — на этот раз через сеточку, не пропускающую частицы размером более 1-2 мкм, и его учёт.
Всё по технологии — во время перекачки топлива цепляются «крокодилы» для заземления.
Санкционированный слив топлива — чтобы определить, нет ли в отстое воды.
Всё чисто, можно везти под крыло самолёта!
И вот волнительный момент — ТЗА под крылом Боинга-777, который готовится к вылету в Нью-Йорк. Для заправки нужно подъехать к определённому месту с определённой стороны. Работу водителя обязательно контролирует заправщик на земле.
Сразу устанавливаются колодки. Но и без них машина оборудована системой блокировки движения. А ещё топливозаправщики имеют на борту датчики защиты от переполнения цистерны, систему фильтрации и водоотделения, систему регулирования давления и даже систему контроля дееспособности оператора.
Самолёт тоже стоит с колодками, но у нефтяников они выглядят как-то пожелтее.
Пульт управления у оператора ТЗА немного проще, чем у КВС Boeing 777-300, но и тут есть информационное табло, куча датчиков, измерителей и блокировок.
Чтобы выдать топливо, нужно задать необходимый объём, подтвердить операцию, а во время заправки задействовать систему контроля дееспособности оператора с пугающим названием DEADMAN.
Это оператор «младшей» ТЗА-28. Витой провод — как раз от системы DEADMAN.
Боинги поменьше обычно заправляют через один «рукав». Но если понадобится, могут и через два.В компании даже есть проект «Цифровой ТЗК», предполагающий автоматизацию управления технологическими процессами и онлайн-учёт на всех этапах — от приёма на склад до выдачи «в крыло». Только своего робота Фёдора не хватает.
Очередной заказ выполнен. Водитель (обычно он же и оператор) постоянно на связи с диспетчерами ТЗК и наземными службами аэропорта. Задания и отчётность формируются в электронном виде – это компьютер в салоне заправщика.
И полетел наш заправленный 777 в Нью-Йорк. Мягкой посадки!
Вот такая красота.
Источник: chert-poberi.ru
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]