Случайным людям на загонной охоте делать нечего
---
В теперь уже далекие советские времена много лет отработал я егерем в охотхозяйстве Тверской (тогда еще Калининской) области. Лицензии на лосей выдавали только с установлением устойчивого снежного покрова, чтобы исключить потерю подранков и «слепые» загоны.
Хозяйство было областного подчинения, а это значило, что в сезон охоты, по будням, все егеря занимались «товарным» отстрелом лосей для сдачи их на мясо в «общепит».
По пятницам готовили охоты, обрезали зверя в окладах и не страгивали их.
По субботам и воскресеньям принимали приезжие команды охотников и организовывали для них загонные охоты на лося и кабана в заранее проверенных местах.
Ввиду того что из вездеходного транспорта у нас был только конь с санями, оклады старались делать как можно ближе к проезжим дорогам.
Я был самым молодым из егерей, мог спокойно отмахать, за день 20–30 км по лесам, хоть на лыжах, хоть пешком.
Поэтому чаще всех обрезал зверей в окладах и затем выставлял их на стрелков. Учитывая, что за сезон надо было взять 10 голов товарных лосей и 5 спортивных (для приезжих команд), опыт охот у меня был приличный.
Алгоритм проведения охот для приезжих был хорошо отработанный. Команды приезжали на охотбазу обычно поздно вечером в пятницу. Утром, на охотбазе, проводился подробный инструктаж коллектива охотников. Затем выезжали к месту проведения охоты.
Останавливались за 500–1000 метров до оклада. Егеря обходили загон, удостоверялись, что зверь не вышел из него. Возвращались с докладом.
Старший егерь выстраивал стрелковую линию, ставил охотников на номера, в основном на проверенных переходах, с учетом направления ветра и прочих факторов.
Один-два егеря уходили в оклад, страгивали зверя и не спеша гнали его на стрелков, негромко покрикивая и постукивая палкой по деревьям. Собак с собой старались не брать, под ними лось бежит быстро, на махах, возможны промахи по зверю.
Стрелок, на которого вышел зверь, после выстрела с места не сходил, ждал загонщиков или старшего егеря. Команды охотников, в основном из Москвы, приезжали разные. Бывали дружные коллективы, с опытом охоты, нормально экипированные, со своими лыжами и белыми маскировочными костюмами.
С такими проблем не возникало. Они и с вечера немного выпьют, и утром вовремя встанут. На номерах стоят тихо, не курят, по соседям не ходят. В выставленного зверя, по месту, попадут.
Но чаще команда состояла из двух-трех более или менее опытных охотников и с ними пять-шесть человек «стрелков», приехавших попить водки и получить кусок мяса. Вот с такими намучились.
Они с вечера начинали «гулять», утром вставали с трудом. На номера шли тяжело и медленно, ворча под нос, что идти далеко. Естественно, и на номерах с дисциплиной проблема, то кому-нибудь из них стоять скучно, и он пойдет к соседу покурить, а то и, вообще сидя на пеньке, задремлет на номере, и зверь мимо него на расстоянии выстрела пройдет.
Это все по следам читается, когда номера снимаешь. При проведении охот для таких коллективов идешь по окладу, гонишь зверя и видишь по следам, что лось идет параллельно стрелковой линии, «считает стрелков».
Выходит из оклада не своими, устоявшимися, переходами, а старается прорваться назад, а если не получается (загонщики не дают), то вообще открытыми полями уходит. Тогда все приходится начинать сначала. А день зимний короткий.
Пока все соберутся и обсудят, пока переедут, пока опять новый оклад обрежешь и номера расставишь, много времени уходит.
Хорошо если к этому времени на морозце «стрелки» в себя придут. Тогда, в лучшем случае, еще один загон успеешь сделать и зверя на номера выставить. А в худшем случае откладываешь охоту на следующий день.
Бывали случаи, которые могли закончиться и трагедией. Однажды случилось так, что неожиданно приехали к нам на базу сразу две команды охотников (что-то сбилось в системе). У нас был приготовлен только один оклад, егеря разъехались по домам, оставались только два егеря, я в том числе и старший егерь.
Время было позднее, и подготовить вторую охоту было невозможно. Тогда команды решили объединиться, с условием, что лось достанется той команде, чей стрелок возьмет зверя. Обе команды были сборные, в них присутствовали люди с разной подготовкой.
Утром команды с трудом собрались, старший егерь провел инструктаж, все расселись по машинам и подъехали к месту охоты. К этому времени я уже обошел оклад, убедился в наличии одного лося внутри и дожидался их на месте подъезда.
Здесь я и увидел этих стрелков воочию, состав был пестрый, кто в чем. Особо запомнился мне один стрелок, одетый в черное драповое пальто до колен, на голове каракулевая пилотка, а на ногах кожаные ботинки с надетыми на них резиновыми галошами.
На плече, на веревке, у него висела старая одностволка, неизвестной мне модели. Надо отметить, что подготовленный оклад имел форму прямоугольника со сторонами примерно 700х300 метров и одной стороной примыкал к чистому покосу.
Учитывая, что стрелков набралось 14 человек, решили, что стрелковую линию поставим по длинной стороне, тем более что и ветер был подходящим. Я должен был отжимать лося от покоса с куртинами кустов, иногда лоси проходили и там, но редко.
Второй егерь шел чащей по диагонали оклада. Старший егерь, профессионал, расставил номера на дорожке, проходящей по лесу. Естественно, стрелка в черном пальто поставил на самый первый номер, практически на кромке покоса, за невысокой елочкой.
Метрах в 70 от него стоял следующий стрелок, оказалось, из другой команды. Начался загон. Я медленно иду по границе леса и покоса, покрикиваю, сучки ломаю. По времени понимаю, что зверь уже должен был выйти на номера, но выстрелов не слышу.
Предполагаю, что лось «считает» номера — так потом и оказалось. Когда до стрелковой линии осталось метров 200, я вижу лося, который осторожно, с остановками, идет в сторону стрелков.
Я ломаю еще ветки, чтобы зверь все-таки вышел на них. В результате лось идет между двух крайних номеров. Эти стрелки, наверное, чтобы другой команде не досталось, не допустили зверя в меру и открыли стрельбу, потом насчитали 80 метров.
Два выстрела слились в один. Я вижу, лось падает. И тут начинается. Крайний номер в своих ботинках, по колену в снегу, отбросив свою одностволку в сторону, с ножом в руках бежит к упавшему лосю. Я иду туда же.
Стрелок подбегает к зверю — хорошо еще, что ума хватило со спины подойти, — хватает лося за ухо. В этот момент зверь встает!!! Стрелок падает в снег. Лось в два прыжка скрывается за деревьями.
Выстрелить я не смог, и не готов был, и стрелок мог попасть под выстрел. Все в шоке.
Я удостоверяюсь, что стрелок в порядке, и иду докладывать старшему егерю. Эмоции, которые выплескивались на этого стрелка, публиковать нельзя. Естественно, команда от охоты отстраняется за нарушение правил облавных охот. Охота прекращается.
Подранка актируем, его мы добрали на следующий день. Увидели, что пуля прошла по горбу и задела один из остистых отростков, что и привело к кратковременному шоку. Много лет спустя, я посмотрел фильм «Особенности национальной охоты», вспомнил этот случай – на реальных событиях фильм снят.
Второй случай, чуть не приведший к трагедии, произошел уже при совсем других условиях. Я и еще двое егерей во главе со старшим егерем, в ноябре, по мелкому снегу занимались товарным отстрелом лосей. С нами напросился приезжий молодой охотник, «чтобы набраться опыта, без участия в доле».
Запрягли коня в сани на высоких копыльях, старший егерь посадил в сани своих двух зверовых лаек, чтобы зверя раньше времени не спугнули, пока мы на переходы не встанем, сам сел и приезжего охотника с собой посадил.
Поехали по лосиным местам. Мы, молодые егеря, пешком круги нарезаем, свежие следы ищем. Получилось вырезать свежий след крупного кабана, в углу старой делянки, в зарослях молодых елочек. Лицензия была.
Быстро расставились по углам ельника, на границах со спелым лесом, чтобы прострел был. Приезжий охотник тоже на номер встал. Старший егерь на входном следу собак набросил и сам там встал. Собачки нашли зверя быстро и заголосили.
Только кабан крупный, опытный попался, из мелкого плотного ельника не выходит, отгонит собак и опять стоит. Так получилось, что стоял этот кабан неподалеку от этого приезжего охотника. У того и «взыграло ретивое», с номера он сошел и стал в плотные елочки потихоньку входить, на лай, а там даже с ружьем не развернуться.
Собаки его услышали и поднажали на кабана, тот и погнал их. Собачки от кабана летом под ноги охотничку, кабан — за ними.
Единственно, что успел сделать этот охотник, упал с их пути в елки, кабан через его ноги перескочил. Даже выстрелить не успел охотничек. Так и ушел кабан.
Про то, что это охотник выслушал от нас, писать не получится. Только больше случайных людей мы на такие охоты не брали.
Для чего я все это написал? Да для того, что дисциплина на коллективных охотах — это первое дело. Случайных людей там быть не должно.
Автор: Петр Козлов
Хозяйство было областного подчинения, а это значило, что в сезон охоты, по будням, все егеря занимались «товарным» отстрелом лосей для сдачи их на мясо в «общепит».
По пятницам готовили охоты, обрезали зверя в окладах и не страгивали их.
По субботам и воскресеньям принимали приезжие команды охотников и организовывали для них загонные охоты на лося и кабана в заранее проверенных местах.
Ввиду того что из вездеходного транспорта у нас был только конь с санями, оклады старались делать как можно ближе к проезжим дорогам.
Я был самым молодым из егерей, мог спокойно отмахать, за день 20–30 км по лесам, хоть на лыжах, хоть пешком.
Поэтому чаще всех обрезал зверей в окладах и затем выставлял их на стрелков. Учитывая, что за сезон надо было взять 10 голов товарных лосей и 5 спортивных (для приезжих команд), опыт охот у меня был приличный.
Алгоритм проведения охот для приезжих был хорошо отработанный. Команды приезжали на охотбазу обычно поздно вечером в пятницу. Утром, на охотбазе, проводился подробный инструктаж коллектива охотников. Затем выезжали к месту проведения охоты.
Останавливались за 500–1000 метров до оклада. Егеря обходили загон, удостоверялись, что зверь не вышел из него. Возвращались с докладом.
Старший егерь выстраивал стрелковую линию, ставил охотников на номера, в основном на проверенных переходах, с учетом направления ветра и прочих факторов.
Один-два егеря уходили в оклад, страгивали зверя и не спеша гнали его на стрелков, негромко покрикивая и постукивая палкой по деревьям. Собак с собой старались не брать, под ними лось бежит быстро, на махах, возможны промахи по зверю.
Стрелок, на которого вышел зверь, после выстрела с места не сходил, ждал загонщиков или старшего егеря. Команды охотников, в основном из Москвы, приезжали разные. Бывали дружные коллективы, с опытом охоты, нормально экипированные, со своими лыжами и белыми маскировочными костюмами.
С такими проблем не возникало. Они и с вечера немного выпьют, и утром вовремя встанут. На номерах стоят тихо, не курят, по соседям не ходят. В выставленного зверя, по месту, попадут.
Но чаще команда состояла из двух-трех более или менее опытных охотников и с ними пять-шесть человек «стрелков», приехавших попить водки и получить кусок мяса. Вот с такими намучились.
Они с вечера начинали «гулять», утром вставали с трудом. На номера шли тяжело и медленно, ворча под нос, что идти далеко. Естественно, и на номерах с дисциплиной проблема, то кому-нибудь из них стоять скучно, и он пойдет к соседу покурить, а то и, вообще сидя на пеньке, задремлет на номере, и зверь мимо него на расстоянии выстрела пройдет.
Это все по следам читается, когда номера снимаешь. При проведении охот для таких коллективов идешь по окладу, гонишь зверя и видишь по следам, что лось идет параллельно стрелковой линии, «считает стрелков».
Выходит из оклада не своими, устоявшимися, переходами, а старается прорваться назад, а если не получается (загонщики не дают), то вообще открытыми полями уходит. Тогда все приходится начинать сначала. А день зимний короткий.
Пока все соберутся и обсудят, пока переедут, пока опять новый оклад обрежешь и номера расставишь, много времени уходит.
Хорошо если к этому времени на морозце «стрелки» в себя придут. Тогда, в лучшем случае, еще один загон успеешь сделать и зверя на номера выставить. А в худшем случае откладываешь охоту на следующий день.
Бывали случаи, которые могли закончиться и трагедией. Однажды случилось так, что неожиданно приехали к нам на базу сразу две команды охотников (что-то сбилось в системе). У нас был приготовлен только один оклад, егеря разъехались по домам, оставались только два егеря, я в том числе и старший егерь.
Время было позднее, и подготовить вторую охоту было невозможно. Тогда команды решили объединиться, с условием, что лось достанется той команде, чей стрелок возьмет зверя. Обе команды были сборные, в них присутствовали люди с разной подготовкой.
Утром команды с трудом собрались, старший егерь провел инструктаж, все расселись по машинам и подъехали к месту охоты. К этому времени я уже обошел оклад, убедился в наличии одного лося внутри и дожидался их на месте подъезда.
Здесь я и увидел этих стрелков воочию, состав был пестрый, кто в чем. Особо запомнился мне один стрелок, одетый в черное драповое пальто до колен, на голове каракулевая пилотка, а на ногах кожаные ботинки с надетыми на них резиновыми галошами.
На плече, на веревке, у него висела старая одностволка, неизвестной мне модели. Надо отметить, что подготовленный оклад имел форму прямоугольника со сторонами примерно 700х300 метров и одной стороной примыкал к чистому покосу.
Учитывая, что стрелков набралось 14 человек, решили, что стрелковую линию поставим по длинной стороне, тем более что и ветер был подходящим. Я должен был отжимать лося от покоса с куртинами кустов, иногда лоси проходили и там, но редко.
Второй егерь шел чащей по диагонали оклада. Старший егерь, профессионал, расставил номера на дорожке, проходящей по лесу. Естественно, стрелка в черном пальто поставил на самый первый номер, практически на кромке покоса, за невысокой елочкой.
Метрах в 70 от него стоял следующий стрелок, оказалось, из другой команды. Начался загон. Я медленно иду по границе леса и покоса, покрикиваю, сучки ломаю. По времени понимаю, что зверь уже должен был выйти на номера, но выстрелов не слышу.
Предполагаю, что лось «считает» номера — так потом и оказалось. Когда до стрелковой линии осталось метров 200, я вижу лося, который осторожно, с остановками, идет в сторону стрелков.
Я ломаю еще ветки, чтобы зверь все-таки вышел на них. В результате лось идет между двух крайних номеров. Эти стрелки, наверное, чтобы другой команде не досталось, не допустили зверя в меру и открыли стрельбу, потом насчитали 80 метров.
Два выстрела слились в один. Я вижу, лось падает. И тут начинается. Крайний номер в своих ботинках, по колену в снегу, отбросив свою одностволку в сторону, с ножом в руках бежит к упавшему лосю. Я иду туда же.
Стрелок подбегает к зверю — хорошо еще, что ума хватило со спины подойти, — хватает лося за ухо. В этот момент зверь встает!!! Стрелок падает в снег. Лось в два прыжка скрывается за деревьями.
Выстрелить я не смог, и не готов был, и стрелок мог попасть под выстрел. Все в шоке.
Я удостоверяюсь, что стрелок в порядке, и иду докладывать старшему егерю. Эмоции, которые выплескивались на этого стрелка, публиковать нельзя. Естественно, команда от охоты отстраняется за нарушение правил облавных охот. Охота прекращается.
Подранка актируем, его мы добрали на следующий день. Увидели, что пуля прошла по горбу и задела один из остистых отростков, что и привело к кратковременному шоку. Много лет спустя, я посмотрел фильм «Особенности национальной охоты», вспомнил этот случай – на реальных событиях фильм снят.
Второй случай, чуть не приведший к трагедии, произошел уже при совсем других условиях. Я и еще двое егерей во главе со старшим егерем, в ноябре, по мелкому снегу занимались товарным отстрелом лосей. С нами напросился приезжий молодой охотник, «чтобы набраться опыта, без участия в доле».
Запрягли коня в сани на высоких копыльях, старший егерь посадил в сани своих двух зверовых лаек, чтобы зверя раньше времени не спугнули, пока мы на переходы не встанем, сам сел и приезжего охотника с собой посадил.
Поехали по лосиным местам. Мы, молодые егеря, пешком круги нарезаем, свежие следы ищем. Получилось вырезать свежий след крупного кабана, в углу старой делянки, в зарослях молодых елочек. Лицензия была.
Быстро расставились по углам ельника, на границах со спелым лесом, чтобы прострел был. Приезжий охотник тоже на номер встал. Старший егерь на входном следу собак набросил и сам там встал. Собачки нашли зверя быстро и заголосили.
Только кабан крупный, опытный попался, из мелкого плотного ельника не выходит, отгонит собак и опять стоит. Так получилось, что стоял этот кабан неподалеку от этого приезжего охотника. У того и «взыграло ретивое», с номера он сошел и стал в плотные елочки потихоньку входить, на лай, а там даже с ружьем не развернуться.
Собаки его услышали и поднажали на кабана, тот и погнал их. Собачки от кабана летом под ноги охотничку, кабан — за ними.
Единственно, что успел сделать этот охотник, упал с их пути в елки, кабан через его ноги перескочил. Даже выстрелить не успел охотничек. Так и ушел кабан.
Про то, что это охотник выслушал от нас, писать не получится. Только больше случайных людей мы на такие охоты не брали.
Для чего я все это написал? Да для того, что дисциплина на коллективных охотах — это первое дело. Случайных людей там быть не должно.
Автор: Петр Козлов
Источник: labuda.blog
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]