Без дна (1 фото)
---
Когда я рассказываю своим товарищам и знакомым истории про разнообразных типов, с которыми приходилось сталкиваться на олимпийской стройке, они, смеясь, задают вполне резонный вопрос: «Да где же вы таких кадров-то набирали?!»
Объясняю.
1.
2.
Сочи. Красная Поляна. Олимпийское строительство. Фирма наша из Красноярска, поэтому приходилось возить людей вахтами по два месяца.
Сначала приезжают на работу люди, которых мы знаем и с которыми уже работали дома, потом они приглашают своих знакомых, потом те приглашают своих знакомых и в итоге иногда появляются такие персонажи, что оторопь берет. На словах он может быть супер-отделочником, а когда доходит до дела, то выясняется, что «в детстве помогал родителям обои клеить». Но деньги на его проезд уже потрачены, питание на месяц тоже оплачено, вот и приходилось находить таким типам работу по силам: простую, не требующую особого ума и золотых рук — подсобниками и разнорабочими.
Витек был примерно из этого ряда. Приехал он из одного небольшого городка Красноярского края по рекомендации человека, который хорошо отработал пару вахт. Так далеко с малой родины Витёк ещё не выбирался, а уж про то, что море увидел первый раз, так и говорить нечего. Договор у нас был такой, что человек должен был отработать два месяца, мы с ним рассчитывались и покупали билет на поезд домой. Питались люди в столовой на объекте, жили там же в общежитии блочно-модульного типа. Раз в неделю выдавали некоторую сумму на сигареты, воду и прочие расходы.
По-другому рассчитываться было нельзя, сценарий был неоднократно проверен. Если человек получал в субботу более-менее приличную сумму, то вечером, под действием какой-то неведомой и непреодолимой силы, он обязательно оказывался в Адлере на пляже, упивался до состояния поросячьего визга, засыпал на горячей гальке и просыпался утром без денег, без телефона и без обуви. Это был видимо какой-то прикол у местных пляжных воришек: они снимали со спящего обожранца обувь и оставляли ему какие-нибудь драные облезлые тапочки или протертые старые сланцы, по-видимому, собранные в каком-то заброшенном пансионате. Вроде, как понт такой воровской местный.
Ну, а наш Витек тем временем дисциплинированно отработал целый месяц, поводов усомниться в себе не подавал, и поэтому сумел выпросить себе все заработанные на тот момент деньги, под предлогом покупки очень приглянувшихся ему кроссовок и отправки денег домой жене.
С Красной Поляны в Адлер в субботу после обеда они отправились вчетвером.
В понедельник шел дождь, во вторник шел дождь, в среду тоже шел дождь.
Первый из великолепной четверки объявился на работе после обеда в понедельник. Пояснить смог, что первым делом купили Витьку кроссовки и чуть-чуть их обмыли. Потом трое поехали на пляж, а он в гости к своему земляку, который работал где-то в Сочи: с ним и упился. Связь с троицей по его словам прекратилась ближе к утру воскресенья.
Двое нарисовались во вторник с утра, вид имели измученный и на все вопросы отвечали невнятно и неубедительно. По их словам, Витька в новых кроссовках тоже потеряли ближе к утру воскресенья. Телефоны у всех к тому моменту уже сели, помнят всё смутно. Один из парочки был обладателем небольшого фингала под правым глазом.
В среду, ближе к концу рабочего дня, раздался звонок от службы безопасности Генподрядчика:
— Привет! Подходи к нам, тут один орел на объект проникнуть пытается, говорит, что ваш.
— …
— Нет, пропуска нет.
— …
— Нет, и телефона тоже нет. Давай, приходи, сам разбирайся.
Естественно, это был Витек. Выглядел Витек неважно. Совсем неважно. Чтобы так испортиться за четыре дня, нужно пить, не просыхая ни на минуту, какую-нибудь уж совсем редкостную дрянь в нечеловеческих количествах. Судя по исходящему от Витька запаху, этим он все время и занимался. От этой же дряни, видимо, и опух весь.
Рассказ не шел из Витька, но путем наводящих вопросов удалось выяснить следующее:
— Очнулся Витя на пляже под дождем очень ранним утром. Он лежал на спине. Шёл дождь. Крупная галька больно впивалась в спину и затылок. Собрав силы, пошарил в карманах спортивных штанов: не было паспорта, пропуска, телефона и денег. Не в силах подняться, горемыка задрал ноги и осмотрел их. Почему-то отсутствовали носки. Больнее всего было осознать тот факт, что какие-то бесчеловечные мерзавцы поживились новенькими модными кроссовками …
Ковыряющийся у линии прибоя мужик ответил, что среда.
Встать Витьку удалось лишь через час.
— А эти стояли рядом, — Витек опустил мутные бессмысленные глаза на свои ноги.
Я перевел взгляд вниз, присмотрелся и еле сдержался, чтобы не заржать. На ногах у него были растоптанные бесформенные черно-белые кроссовки. Разные! Правый — черно-белый « Адидас», а левый — бело-черный ноунейм. Если не приглядываться, то можно было и не обратить внимания.
Я непроизвольно сделал фейспалм и покачал головой, не в силах сдерживать улыбку.
— Сменку оставили, ублюдки! А что было делать? Одел, чтобы мусора, как бомжа не приняли, — зло процедил Витя и попытался сплюнуть.
Слюна нехотя вылетела из пересохшего рта, тягучей нитью зацепилась за нижнюю губу и, покачавшись, прилепилась на грязную футболку:
– Мрази! – Витек растер харчок грязной рукой по животу и обратился к стоящему рядом охраннику, нацелившемуся выбросить в урну бычок. — Эээ, друг, не выкидывай, дай докурю!
Дальше последовал рассказ про трудности перемещения без денег в похмельном виде в этих негостеприимных местах. Его высаживали с автобуса, не брали попутки и не давали позвонить прохожие.
В итоге оставшиеся километров десять Витек прошёл пешком. Пить приходилось стекающую с придорожных скал дождевую воду.
Опущу дальнейшее: «бес попутал», «не знаю, как так получилось», «не собирался пить», «да я вообще не пью», «дайте еще шанс», «только жене не сообщайте», «она меня дома убьет!».
— Я всё отработаю, я на вторую вахту останусь! – он не давал мне вставить ни слова. — Только дайте мне сейчас денег три тысячи.
— Ты совсем сбрендил, Витя, какие тебе деньги ещё? Похмелиться мечтаешь? – от такой наглости я даже забыл сообщить ему, что всё, что я могу для него сделать, это позвонить ему домой и сказать, чтобы высылали деньги Вите на обратную дорогу.
— Не, колёса мне надо купить, как я без колёс работать буду? – и, поняв, что я неправильно понял, быстро добавил, — Обувь какую-нибудь!
— Не дам я тебе никаких денег, обойдешься. В этих домой поедешь, — улыбаясь, кивнул я на его ноги, — радуйся, что с тобой по понятиям обошлись, новые забрали, но старые выдали.
— Да как в этих, как в этих? В них же совсем невозможно! – вдруг горячо затараторил трясущийся похмельный страдалец.
— Да нормально в них поедешь, сюда же дошёл десять километров! А по поезду пробег поменьше будет. А то, что разные, так говори всем, что сейчас мода такая, — ну не было у меня на тот момент к нему совсем никакого сочувствия.
— Нет, совсем в них нельзя, — сник Витек.
— Почему?
— Они без дна!
— Чт-о-о-о, какая ещё бездна, Витек? До «белочки» допился?!
— Без дна они, совсем без дна, — с экзистенциальной тоской выдавил Виктор.
Тут, ухватившись рукой за перила, Витек повернулся ко мне спиной и, согнув ногу в колене, по очереди показал мне обувь. У кроссовок не было подошв. Совсем не было! Вместо подошв на меня смотрели грязные, сморщенные от воды, ступни!
От этого движения верхушки задрались, развернулись и сползли с ног.
Витек, промокший насквозь, стоял босиком на мокром грубом асфальте, с головы и плеч его струйками стекала вода, а привязанные шнурками к худым щиколоткам «кроссовки», напоминали какую-то цирковую сцену с грустным нелепым клоуном.
Каюсь, до этого момента я не собирался оставлять Витька на работе …
Автор Pacifistwar
Объясняю.
1.
2.
Сочи. Красная Поляна. Олимпийское строительство. Фирма наша из Красноярска, поэтому приходилось возить людей вахтами по два месяца.
Сначала приезжают на работу люди, которых мы знаем и с которыми уже работали дома, потом они приглашают своих знакомых, потом те приглашают своих знакомых и в итоге иногда появляются такие персонажи, что оторопь берет. На словах он может быть супер-отделочником, а когда доходит до дела, то выясняется, что «в детстве помогал родителям обои клеить». Но деньги на его проезд уже потрачены, питание на месяц тоже оплачено, вот и приходилось находить таким типам работу по силам: простую, не требующую особого ума и золотых рук — подсобниками и разнорабочими.
Витек был примерно из этого ряда. Приехал он из одного небольшого городка Красноярского края по рекомендации человека, который хорошо отработал пару вахт. Так далеко с малой родины Витёк ещё не выбирался, а уж про то, что море увидел первый раз, так и говорить нечего. Договор у нас был такой, что человек должен был отработать два месяца, мы с ним рассчитывались и покупали билет на поезд домой. Питались люди в столовой на объекте, жили там же в общежитии блочно-модульного типа. Раз в неделю выдавали некоторую сумму на сигареты, воду и прочие расходы.
По-другому рассчитываться было нельзя, сценарий был неоднократно проверен. Если человек получал в субботу более-менее приличную сумму, то вечером, под действием какой-то неведомой и непреодолимой силы, он обязательно оказывался в Адлере на пляже, упивался до состояния поросячьего визга, засыпал на горячей гальке и просыпался утром без денег, без телефона и без обуви. Это был видимо какой-то прикол у местных пляжных воришек: они снимали со спящего обожранца обувь и оставляли ему какие-нибудь драные облезлые тапочки или протертые старые сланцы, по-видимому, собранные в каком-то заброшенном пансионате. Вроде, как понт такой воровской местный.
Ну, а наш Витек тем временем дисциплинированно отработал целый месяц, поводов усомниться в себе не подавал, и поэтому сумел выпросить себе все заработанные на тот момент деньги, под предлогом покупки очень приглянувшихся ему кроссовок и отправки денег домой жене.
С Красной Поляны в Адлер в субботу после обеда они отправились вчетвером.
В понедельник шел дождь, во вторник шел дождь, в среду тоже шел дождь.
Первый из великолепной четверки объявился на работе после обеда в понедельник. Пояснить смог, что первым делом купили Витьку кроссовки и чуть-чуть их обмыли. Потом трое поехали на пляж, а он в гости к своему земляку, который работал где-то в Сочи: с ним и упился. Связь с троицей по его словам прекратилась ближе к утру воскресенья.
Двое нарисовались во вторник с утра, вид имели измученный и на все вопросы отвечали невнятно и неубедительно. По их словам, Витька в новых кроссовках тоже потеряли ближе к утру воскресенья. Телефоны у всех к тому моменту уже сели, помнят всё смутно. Один из парочки был обладателем небольшого фингала под правым глазом.
В среду, ближе к концу рабочего дня, раздался звонок от службы безопасности Генподрядчика:
— Привет! Подходи к нам, тут один орел на объект проникнуть пытается, говорит, что ваш.
— …
— Нет, пропуска нет.
— …
— Нет, и телефона тоже нет. Давай, приходи, сам разбирайся.
Естественно, это был Витек. Выглядел Витек неважно. Совсем неважно. Чтобы так испортиться за четыре дня, нужно пить, не просыхая ни на минуту, какую-нибудь уж совсем редкостную дрянь в нечеловеческих количествах. Судя по исходящему от Витька запаху, этим он все время и занимался. От этой же дряни, видимо, и опух весь.
Рассказ не шел из Витька, но путем наводящих вопросов удалось выяснить следующее:
— Очнулся Витя на пляже под дождем очень ранним утром. Он лежал на спине. Шёл дождь. Крупная галька больно впивалась в спину и затылок. Собрав силы, пошарил в карманах спортивных штанов: не было паспорта, пропуска, телефона и денег. Не в силах подняться, горемыка задрал ноги и осмотрел их. Почему-то отсутствовали носки. Больнее всего было осознать тот факт, что какие-то бесчеловечные мерзавцы поживились новенькими модными кроссовками …
Ковыряющийся у линии прибоя мужик ответил, что среда.
Встать Витьку удалось лишь через час.
— А эти стояли рядом, — Витек опустил мутные бессмысленные глаза на свои ноги.
Я перевел взгляд вниз, присмотрелся и еле сдержался, чтобы не заржать. На ногах у него были растоптанные бесформенные черно-белые кроссовки. Разные! Правый — черно-белый « Адидас», а левый — бело-черный ноунейм. Если не приглядываться, то можно было и не обратить внимания.
Я непроизвольно сделал фейспалм и покачал головой, не в силах сдерживать улыбку.
— Сменку оставили, ублюдки! А что было делать? Одел, чтобы мусора, как бомжа не приняли, — зло процедил Витя и попытался сплюнуть.
Слюна нехотя вылетела из пересохшего рта, тягучей нитью зацепилась за нижнюю губу и, покачавшись, прилепилась на грязную футболку:
– Мрази! – Витек растер харчок грязной рукой по животу и обратился к стоящему рядом охраннику, нацелившемуся выбросить в урну бычок. — Эээ, друг, не выкидывай, дай докурю!
Дальше последовал рассказ про трудности перемещения без денег в похмельном виде в этих негостеприимных местах. Его высаживали с автобуса, не брали попутки и не давали позвонить прохожие.
В итоге оставшиеся километров десять Витек прошёл пешком. Пить приходилось стекающую с придорожных скал дождевую воду.
Опущу дальнейшее: «бес попутал», «не знаю, как так получилось», «не собирался пить», «да я вообще не пью», «дайте еще шанс», «только жене не сообщайте», «она меня дома убьет!».
— Я всё отработаю, я на вторую вахту останусь! – он не давал мне вставить ни слова. — Только дайте мне сейчас денег три тысячи.
— Ты совсем сбрендил, Витя, какие тебе деньги ещё? Похмелиться мечтаешь? – от такой наглости я даже забыл сообщить ему, что всё, что я могу для него сделать, это позвонить ему домой и сказать, чтобы высылали деньги Вите на обратную дорогу.
— Не, колёса мне надо купить, как я без колёс работать буду? – и, поняв, что я неправильно понял, быстро добавил, — Обувь какую-нибудь!
— Не дам я тебе никаких денег, обойдешься. В этих домой поедешь, — улыбаясь, кивнул я на его ноги, — радуйся, что с тобой по понятиям обошлись, новые забрали, но старые выдали.
— Да как в этих, как в этих? В них же совсем невозможно! – вдруг горячо затараторил трясущийся похмельный страдалец.
— Да нормально в них поедешь, сюда же дошёл десять километров! А по поезду пробег поменьше будет. А то, что разные, так говори всем, что сейчас мода такая, — ну не было у меня на тот момент к нему совсем никакого сочувствия.
— Нет, совсем в них нельзя, — сник Витек.
— Почему?
— Они без дна!
— Чт-о-о-о, какая ещё бездна, Витек? До «белочки» допился?!
— Без дна они, совсем без дна, — с экзистенциальной тоской выдавил Виктор.
Тут, ухватившись рукой за перила, Витек повернулся ко мне спиной и, согнув ногу в колене, по очереди показал мне обувь. У кроссовок не было подошв. Совсем не было! Вместо подошв на меня смотрели грязные, сморщенные от воды, ступни!
От этого движения верхушки задрались, развернулись и сползли с ног.
Витек, промокший насквозь, стоял босиком на мокром грубом асфальте, с головы и плеч его струйками стекала вода, а привязанные шнурками к худым щиколоткам «кроссовки», напоминали какую-то цирковую сцену с грустным нелепым клоуном.
Каюсь, до этого момента я не собирался оставлять Витька на работе …
Автор Pacifistwar
Источник: chert-poberi.ru
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]