Гений и злодейство — Соколов, Понасенков и кинематограф
---
Посреди будней повседневности не так уж часто происходят события, которые поражают поистине античной глубиной трагедии. Обвинения историка Олега Соколова в убийстве своей молодой сожительницы относится к таковым безусловно.
Человек ужасно (и увы, это не просторечный оборот, а горькая буквальность) любит всё упрощать – принцип «привычка заменяет понимание» действует безотказно: практически всегда дать оценку непонятному человеку или шокирующему событию стремятся на основе шаблона, стереотипа, расхожего мнения или «народной мудрости», но всё это – ради успокоительного сведения к одномерности. Наиболее часто всё это суммируется в мета-шаблоне: «Да он просто ненормальный!», которым все учатся оперировать с детского сада.
К счастью, у нас есть такая мелочь как мировая культура. Она вся состоит из ненормальных авторов, героев и сюжетов (чем, к слову, ужасно не устраивает и нервирует обывателей). А у истоков её стоит античная трагедия. А в центре трагедии – борьба человека и рока. Царь Эдип и история его бедствий – самый известный пример.
Пафос трагедии заключается в том, что человек, совершающий те или иные действия, роковым образом оказывается за них не вполне ответственен: он хотел одного – а почему-то получилось совсем другое, неожиданное и чудовищное.Но последствия рокового стечения обстоятельств всё равно приходится разгребать самому человеку, а оправданий слушать не будут.
В истории с Соколовым отчётливо чувствуется огромная тень именно такой сложной трагедии. Какие-то шекспировские страсти бушевали там — и на переднем, и на заднем плане. И сам по себе весь этот сюжет – невероятно кинематографичен! Причём экранизировать его можно самыми разными путями и вариантами.
Можно снять кино про пожилого человека – уже за 60, но ещё полного сил и энергии, чтобы иметь отношения с 24-летней девушкой. Сильная страсть на склоне лет всегда чревата душевным надрывом и срывом. Накануне драмы Соколов идёт к любимой с цветами и шампанским и, как говорится, ничто не предвещает… Однако возникает спор, в котором любовницей неосторожно упоминаются дети Соколова. Ссора, конфликт, даже, как утверждал на суде историк, угроза его жизни от нападения с ножом, и, наконец, выстрелы из несуразного мелкокалиберного обреза. Затем шок, чуть ли не прострация, много алкоголя, попытка утопить части тела убитой и намерение совершить затем самоубийство.
Господи, да где же все режиссёры?! Ведь это – уровень классики по накалу! Это Мопассан, Флобер, Куприн, Достоевский!
Но можно снять и другое кино – и оно будет не менее напряжённым и интересным! Кино про одержимого своей «второй жизнью» реконструктора, человека, погружённого в историю, живущего прошлым, сроднившегося с образом Наполеона – жестокого, своевольного и беспринципного лидера. Человека, в душе которого фантомный образ «второго Я» в какой-то момент заслоняет настоящую его личность. Человека, который живёт в раздвоенном мире – то в пиджаке доцента, то в мундире Бонапарта. В конце концов, кино про Олега Соколова, обычного университетского преподавателя, которого много лет исподволь поглощал его «алхимический двойник» — Сир, и поглотил в какой-то момент полностью, как Горлум — Смеагорла. Да ведь это история про Джекиля и Хайда, про портрет Дориана Грея, про героев Густава Майринка – на современном отечественном материале! Это мог бы быть безусловный шедевр! Жаль, Балабанов и Муратова умерли… Потянет ли Сокуров? Соколова хорошо бы сыграл Павел Деревянко, он такой, амбивалентный.
Наконец, можно снять и третий фильм по всё тому же сюжету. И в нём должен появиться тот, кого не было в квартире Соколова во время убийства, но кто незримо и неотступно присутствует уже который год в его жизни – Евгений Понасенков.
Понасенков – ещё один злой демон в судьбе Соколова, наряду с Наполеоном. Но если «Сир» подтачивал Соколова изнутри, то Понасенков успешно делал это извне. О научной полемике этих двух специалистов в сфере «наполеоники» можно писать десятки страниц, но вкратце её суть такова – и она тоже, забегая вперёд, чрезвычайно архетипична. Молодой, но наглый Понасенков как-то обвинил уже заслуженного маститого Соколова в том, что он… украл его идеи для своих книг. Обвинение для учёного – тягчайшее, откреститься даже от гипотетического плагиата очень непросто, доброе имя почти гарантированно замарано. И начинается многолетняя грызня – от полемики в статьях до судебных тяжб, кляуз начальству, а то и драк! В 2019 году судебных разбирательств было два – в марте Соколов выиграл суд у Понасенкова, а в конце октября – проиграл… Посмотрите, как радуется Евгений поражению своего многолетнего врага, как торжествует, как два часа без устали говорит только о своём недруге. Даже банкет устроил!
https://www.youtube.com/watch?v=IqqiQpuLc7c&feature=emb_logo
Стоит ли говорить, что соколовское поражение в суде накануне убийства возлагает на Понасенкова свою долю ответственности за роковую сумму факторов, толкнувших неуравновешенного историка на преступление?
И возможен также четвёртый фильм – уже не про Соколова, а про самого Понасенкова. Ведь его связь с Соколовым, что очень очевидно, основана не только на ненависти, но и на зависти. Зависти претендента к чемпиону, бедного к богатому, историка весьма сомнительного уровня (по мнению большинства коллег по науке) – к признанному мэтру наполеонистики, награждённому орденом Почётного Легиона. Короче, Моцарт и Сальери.
И вот как теперь будет спокойно спать Понасенков, зная, что Соколов превзошёл его не только в гении, но и в злодействе? Мрачный ореол убийцы-расчленителя – это, знаете ли, не мелочь по карманам тырить, это – тоже шаг в историю. Пытался же, в конце концов, Верлен убить Рембо? Уже известного человека такие факты биографии только раскручивают.
Чем может ответить Понасенков, чтобы поддержать градус безумия? Купчинской резнёй бензопилой на фоне горящей бензоколонки? Или, напротив, поступит как Буч с Марселласом Уоллесом в «Криминальном чтиве» — спасёт, несмотря на все личные счёты, устроит побег из тюрьмы, а при встрече обнимет и скажет что-нибудь насчёт того, что «двуногих тварей – миллионы, и только мы с тобой глядим в Наполеоны»? Как видим, и тут можно снять и триллер, и боевик, и мелодраму!
Но ничего не снимут. Вместо этого будут очередные «Завод» и «Матильда». Впору воскликнуть как Нерон: «Ах, какой артист сюжет погибает!».
Григорий Игнатов
Обращаем ваше внимание что следующие экстремистские и террористические организации, запрещены в Российской Федерации: «Свидетели Иеговы», Национал-Большевистская партия, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ, ДАИШ), «Джабхат Фатх аш-Шам», «Джабхат ан-Нусра», «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Тризуб им. Степана Бандеры», «Организация украинских националистов» (ОУН).
Человек ужасно (и увы, это не просторечный оборот, а горькая буквальность) любит всё упрощать – принцип «привычка заменяет понимание» действует безотказно: практически всегда дать оценку непонятному человеку или шокирующему событию стремятся на основе шаблона, стереотипа, расхожего мнения или «народной мудрости», но всё это – ради успокоительного сведения к одномерности. Наиболее часто всё это суммируется в мета-шаблоне: «Да он просто ненормальный!», которым все учатся оперировать с детского сада.
К счастью, у нас есть такая мелочь как мировая культура. Она вся состоит из ненормальных авторов, героев и сюжетов (чем, к слову, ужасно не устраивает и нервирует обывателей). А у истоков её стоит античная трагедия. А в центре трагедии – борьба человека и рока. Царь Эдип и история его бедствий – самый известный пример.
Пафос трагедии заключается в том, что человек, совершающий те или иные действия, роковым образом оказывается за них не вполне ответственен: он хотел одного – а почему-то получилось совсем другое, неожиданное и чудовищное.Но последствия рокового стечения обстоятельств всё равно приходится разгребать самому человеку, а оправданий слушать не будут.
В истории с Соколовым отчётливо чувствуется огромная тень именно такой сложной трагедии. Какие-то шекспировские страсти бушевали там — и на переднем, и на заднем плане. И сам по себе весь этот сюжет – невероятно кинематографичен! Причём экранизировать его можно самыми разными путями и вариантами.
Можно снять кино про пожилого человека – уже за 60, но ещё полного сил и энергии, чтобы иметь отношения с 24-летней девушкой. Сильная страсть на склоне лет всегда чревата душевным надрывом и срывом. Накануне драмы Соколов идёт к любимой с цветами и шампанским и, как говорится, ничто не предвещает… Однако возникает спор, в котором любовницей неосторожно упоминаются дети Соколова. Ссора, конфликт, даже, как утверждал на суде историк, угроза его жизни от нападения с ножом, и, наконец, выстрелы из несуразного мелкокалиберного обреза. Затем шок, чуть ли не прострация, много алкоголя, попытка утопить части тела убитой и намерение совершить затем самоубийство.
Господи, да где же все режиссёры?! Ведь это – уровень классики по накалу! Это Мопассан, Флобер, Куприн, Достоевский!
Но можно снять и другое кино – и оно будет не менее напряжённым и интересным! Кино про одержимого своей «второй жизнью» реконструктора, человека, погружённого в историю, живущего прошлым, сроднившегося с образом Наполеона – жестокого, своевольного и беспринципного лидера. Человека, в душе которого фантомный образ «второго Я» в какой-то момент заслоняет настоящую его личность. Человека, который живёт в раздвоенном мире – то в пиджаке доцента, то в мундире Бонапарта. В конце концов, кино про Олега Соколова, обычного университетского преподавателя, которого много лет исподволь поглощал его «алхимический двойник» — Сир, и поглотил в какой-то момент полностью, как Горлум — Смеагорла. Да ведь это история про Джекиля и Хайда, про портрет Дориана Грея, про героев Густава Майринка – на современном отечественном материале! Это мог бы быть безусловный шедевр! Жаль, Балабанов и Муратова умерли… Потянет ли Сокуров? Соколова хорошо бы сыграл Павел Деревянко, он такой, амбивалентный.
Наконец, можно снять и третий фильм по всё тому же сюжету. И в нём должен появиться тот, кого не было в квартире Соколова во время убийства, но кто незримо и неотступно присутствует уже который год в его жизни – Евгений Понасенков.
Понасенков – ещё один злой демон в судьбе Соколова, наряду с Наполеоном. Но если «Сир» подтачивал Соколова изнутри, то Понасенков успешно делал это извне. О научной полемике этих двух специалистов в сфере «наполеоники» можно писать десятки страниц, но вкратце её суть такова – и она тоже, забегая вперёд, чрезвычайно архетипична. Молодой, но наглый Понасенков как-то обвинил уже заслуженного маститого Соколова в том, что он… украл его идеи для своих книг. Обвинение для учёного – тягчайшее, откреститься даже от гипотетического плагиата очень непросто, доброе имя почти гарантированно замарано. И начинается многолетняя грызня – от полемики в статьях до судебных тяжб, кляуз начальству, а то и драк! В 2019 году судебных разбирательств было два – в марте Соколов выиграл суд у Понасенкова, а в конце октября – проиграл… Посмотрите, как радуется Евгений поражению своего многолетнего врага, как торжествует, как два часа без устали говорит только о своём недруге. Даже банкет устроил!
https://www.youtube.com/watch?v=IqqiQpuLc7c&feature=emb_logo
Стоит ли говорить, что соколовское поражение в суде накануне убийства возлагает на Понасенкова свою долю ответственности за роковую сумму факторов, толкнувших неуравновешенного историка на преступление?
И возможен также четвёртый фильм – уже не про Соколова, а про самого Понасенкова. Ведь его связь с Соколовым, что очень очевидно, основана не только на ненависти, но и на зависти. Зависти претендента к чемпиону, бедного к богатому, историка весьма сомнительного уровня (по мнению большинства коллег по науке) – к признанному мэтру наполеонистики, награждённому орденом Почётного Легиона. Короче, Моцарт и Сальери.
И вот как теперь будет спокойно спать Понасенков, зная, что Соколов превзошёл его не только в гении, но и в злодействе? Мрачный ореол убийцы-расчленителя – это, знаете ли, не мелочь по карманам тырить, это – тоже шаг в историю. Пытался же, в конце концов, Верлен убить Рембо? Уже известного человека такие факты биографии только раскручивают.
Чем может ответить Понасенков, чтобы поддержать градус безумия? Купчинской резнёй бензопилой на фоне горящей бензоколонки? Или, напротив, поступит как Буч с Марселласом Уоллесом в «Криминальном чтиве» — спасёт, несмотря на все личные счёты, устроит побег из тюрьмы, а при встрече обнимет и скажет что-нибудь насчёт того, что «двуногих тварей – миллионы, и только мы с тобой глядим в Наполеоны»? Как видим, и тут можно снять и триллер, и боевик, и мелодраму!
Но ничего не снимут. Вместо этого будут очередные «Завод» и «Матильда». Впору воскликнуть как Нерон: «Ах, какой артист сюжет погибает!».
Григорий Игнатов
Обращаем ваше внимание что следующие экстремистские и террористические организации, запрещены в Российской Федерации: «Свидетели Иеговы», Национал-Большевистская партия, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ, ДАИШ), «Джабхат Фатх аш-Шам», «Джабхат ан-Нусра», «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Тризуб им. Степана Бандеры», «Организация украинских националистов» (ОУН).
Источник: bazaistoria.ru
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]