24.08.2016 543 0 0 varlamov

Мёртвый Донецк, Украина, часть 1

---

В закладки

Рассказ о Живом Донецке (часть 1, часть 2) вызвал настоящий взрыв в комментариях. Сторонники ДНР решили, что в Донецке почти всё хорошо, осталось только окончательно откреститься от Украины. Сторонники Киева намекнули, что жителям самопровозглашенной ДНР придётся до конца времён ждать гуманитарные конвои из Москвы и мириться с комендантским часом. Но это, так или иначе, аспекты мирной жизни.

А в окрестностях Донецка тем временем продолжаются обстрелы. Многие почему-то думают, что война закончилась. Но нет. Почти каждый день стреляют. Линия фронта проходит по границе города. Самые горячие точки сейчас – в районе Авдеевки (к северу от разрушенного аэропорта), Красногоровки и Песков. Это в двух шагах от Октябрьского микрорайона, где побывала Нигина Бероева:

"В прошлый раз я рассказывала вам о мирном Донецке. С кафе, ресторанами и прочими радостями жизни, которые не сильно отличаются от наших с вами. Но есть другая часть города. Там по-прежнему идет война. Обстрелы ведутся каждую ночь. Кто именно нарушает Минские договоренности, пусть выясняют эксперты, ОБСЕ и другие ребята, которые пока с этой задачей справляются не очень хорошо. Когда ты находишься в Донецке, ты общаешься с местными жителями. А они уверены, что перемирие нарушается именно со стороны Украины. Наверняка если поехать на другую сторону фронта, люди и военные будут рассказывать, что обстреливают со стороны самопровозглашенной Донецкой Республики. А вам с диванов вообще всё понятно и ясно.

Поэтому я хочу рассказать о простых людях, которые уже два с лишним года живут на войне.

С наступлением войны появился новый сленг. "Плюс", или "входящий", означает, что снаряд прилетел на сторону ДНР. "Минус", или "исходящий", – был отправлен на сторону, подконтрольную Украине. "Двухсотый" – убитый. "Трехсотый" – раненый. Эти слова можно услышать даже в разговорах детей.

Самый разбомбленный район Донецка – Октябрьский. Он примыкает к аэропорту, где до сих порт идут бои. То есть от линии фронта до жилищ некоторых людей два-три километра. Есть дома, которые находятся аккурат между армиями. И да, там до сих пор живут люди.

По официальным данным, население Донецка, несмотря на постоянную угрозу обстрелов, с 2013 года снизилось лишь на 30 тысяч человек.

Даже в полумёртвом районе улицы не бывают совсем пустыми.

Улица Стратонавтов – пожалуй, самая известная. Ни одного целого дома тут нет. В двух домах живут люди. Понять, почему и как они там живут, невозможно. Представьте себе, что каждую ночь во двор падают снаряды, или в километре от вас эти снаряды отправляют.

Дворы и дома здесь начинены металлом. В лучшем случае это осколки и корпуса снарядов, в худшем – боевая часть, которая может взорваться.

Из рассказа местной жительницы:
"У нас был чудесный аэропорт, совсем рядом с моим домом. Когда началась война, я думала, что это какой-то блеф, что этого не может быть. Сначала был Славянск, мы думали, что Славянском все закончится. Потом был Иловайск – это совсем рядом. Пески – тоже недалеко. А потом мы сами оказались в центре событий – ужасных, кровавых событий.

Возле меня жила моя подруга, у нее тоже был хороший дом, его разбомбили в самом начале. Единственная моя подруга, которая тоже верила, что это всего лишь кошмарный сон. Она пыталась из горящего дома вынести какое-то имущество, ее прошило насквозь, она погибла. Машина так и осталась на моей улице недалеко, как память о ней.

Рядом с моим домом – Путиловский мост, там был блокпост. Когда начали стрелять, стреляли по территории возле наших домов из-за этого блокпоста. Наш мэр объявил, что якобы мы все предупреждены, и наша улица эвакуирована. А мы даже не знали, что нас эвакуируют, никто ничего не знал. Наши соседи уехали, а мы с мамой остались одни, поскольку у нас были животные: две собаки, два кота, и еще соседи попросили кормить их собак. У нас не было ни света, ни газа, ни воды. Так мы жили четыре месяца".

Остальные жители этой улицы приходят наводить порядок днем. Разбирают завалины, сажают огороды. Огороды начали сажать первый год. Перемирие, хоть и шаткое, позволяет это делать.

Из рассказа местного жителя:
"Встретился по делам со своим давним ватным товарищем, который в первых рядах 2 года назад во всех захватах админзданий участвовал зачем-то, Россию хотел, тот жутко вареный, говорит, что ДНР - [нецензурное слово], дом у него был недалеко от Метро на Стратонавтов, дом - всё... Мать не пережила - похоронил весной, сам без работы остался, сейчас на съемной квартире на Ветке живет, не знает, куда податься - работ в ДНР никаких нет..."

По району ездят специалисты дирекции капитального строительства. Они осматривают дом, измеряют, считают, сколько и каких материалов нужно, чтобы его восстановить. Правда, когда до этого дома дойдет очередь, неизвестно.

Как мне объяснили, восстанавливают только самое необходимое, чтобы можно было жить: крышу, окна, стены. Остальное люди должны делать сами.

Дом Лидии Михайловны Ковтун на улице Взлетной получил прямое попадание. Восстанавливать вообще тут нечего. Женщина со слезами умоляет отремонтировать ей хоть одну комнату. Но ей придется ждать нового жилья, а пока оставаться в общежитии.

Сейчас идет ремонт 1,5 тысяч объектов. Это в основном школы, больницы и многоэтажные дома. Часть социальных объектов уже восстановили. Построили более 100 частных домов.

Все стройматериалы для восстановления провозятся из России гуманитарным конвоем. Судя по масштабам разрушений, конвои должны будут ходить еще много лет.

Вот такие объявления у подъезда.

В этом доме живут люди.

Этот памятник сделали из обломков аэропорта. На граните выгравированы 212 имен, в том числе имена шести детей. Это погибшие жители поселков Октябрьского и Веселого".