Воскресения случаются… Что значили бы без них наши будни...
---
Десять лет назад Тёрёчик, величайшая актриса, «национальное достояние» отправилась к врачу по пустяшному поводу — то ли горло посмотреть, то ли связки проверить…
Простейшие манипуляции, но что-то не заладилось.
Мари теряет сознание, падает, и вдруг
— к ужасу присутствующих — наступает клиническая смерть в течение нескольких минут.
Суета реаниматологов, боязнь ответственности, другая больница.
Затем — кома, вегетативное состояние, никакой надежды на будущее…
Созвана семья.
Дети и муж естественно солидарны с врачами: пора отключать жизнеобеспечение, что уж мучить несчастную женщину.
Решение принято в пятницу, шнур из розетки должны выдернуть в понедельник.
А в воскресенье вечером Мари открывает глаза…
Режиссер Анатолий Васильев спешно срывается с места, летит из Парижа в Будапешт и там, прямо в палате реанимации, говорит:
«Маруся, что ты тут валяешься, нам репетировать надо, у меня подходящая пьеса, Маргерит Дюрас, точно для тебя».
И Мари смеется и отвечает:
«А я ведь ее знала, мы встречались на фестивале в Каннах».
Васильев сам в этот момент не помнил, что Дюрас в свои последние годы пролежала в коме несколько месяцев, ее спас тогда последний любовник
— Янн Андреа, этот мальчишка, так и не давший выключить аппарат.
Воскресения случаются…
Что значили бы без них наши будни...
Простейшие манипуляции, но что-то не заладилось.
Мари теряет сознание, падает, и вдруг
— к ужасу присутствующих — наступает клиническая смерть в течение нескольких минут.
Суета реаниматологов, боязнь ответственности, другая больница.
Затем — кома, вегетативное состояние, никакой надежды на будущее…
Созвана семья.
Дети и муж естественно солидарны с врачами: пора отключать жизнеобеспечение, что уж мучить несчастную женщину.
Решение принято в пятницу, шнур из розетки должны выдернуть в понедельник.
А в воскресенье вечером Мари открывает глаза…
Режиссер Анатолий Васильев спешно срывается с места, летит из Парижа в Будапешт и там, прямо в палате реанимации, говорит:
«Маруся, что ты тут валяешься, нам репетировать надо, у меня подходящая пьеса, Маргерит Дюрас, точно для тебя».
И Мари смеется и отвечает:
«А я ведь ее знала, мы встречались на фестивале в Каннах».
Васильев сам в этот момент не помнил, что Дюрас в свои последние годы пролежала в коме несколько месяцев, ее спас тогда последний любовник
— Янн Андреа, этот мальчишка, так и не давший выключить аппарат.
Воскресения случаются…
Что значили бы без них наши будни...
Взято: sadalskij.livejournal.com
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]