У нас можно со СПИДом служить в ФСБ?
---
В Коми отбывает наказание бывший офицер ФСБ Дмитрий Иванов, который, по версии следствия, пытался продать финским дипломатам фотографии секретных документов, чтобы выплатить взятый на покупку машины кредит. После ареста врачи диагностировали у него ВИЧ, а в колонии состояние Иванова настолько ухудшилось, что представители ФСИН попросили освободить его от наказания - но суд отказался, возможно, под давлением ФСБ.
Мать и бывшая жена Дмитрия Иванова просят не упоминать их имена, не публиковать фотографии Дмитрия и не указывать его редкое отчество - «для семьи опасно». Они стараются лишний раз не распространяться о том, что 39-летний Дмитрий - получивший два высших образования примерный семьянин, который с детства интересовался спецслужбами - был осужден на 13 лет за покушение на государственную измену (часть 3 статьи 30, статья 275 УК) и лишен звания капитана ФСБ.
Дмитрий познакомился со своей женой в 2003 году в Чебоксарах, через два года они поженились, вскоре родилась дочь. Супруги жили в достатке, подчеркивает женщина, денег хватало. В 2009 году работавшего до того в МЧС Дмитрия приняли на службу в ФСБ и направили в Петрозаводск. Семья осталась в Чебоксарах - ждали, пока дочь жены от первого брака закончит школу; все вместе встречалась на каникулах - в Карелии или Чувашии.
В январе 2013-го молодого оперативника УСБ ФСБ направили на курсы профессиональной подготовки в Петербург. Там, согласно приговору Ленинградского окружного военного суда, Дмитрий Иванов сфотографировал часть лекций по специальным дисциплинам - сам он в суде объяснял, что так было проще готовиться к экзамену.
Учебные пособия ФСБ имели гриф «секретно». Вернувшись в Петрозаводск, говорится в приговоре суда, оперативник решил, что с помощью продажи этих материалов иностранным дипломатам он сможет решить свои финансовые проблемы. Для этого он уже в Карелии сфотографировал еще три документа с грифами «секретно» и «совершенно секретно» - они, по его мнению, представляли «особый интерес для иностранных спецслужб».
28 марта 2018 года Дмитрий Иванов взял с собой флешку с частью секретных документов, зашел в торговое представительство Финляндии в Петербурге, представился Павлом и попросил о встрече с кем-нибудь, отвечающим за безопасность.
Сотрудница представительства, гражданка России, посоветовала Павлу обратиться в генконсульство. Мужчина оставил ей флешку и листок с номером телефона, оформленным на чужое имя, и ушел. Женщина доложила о странном посетителе начальству, но руководство, не открывая флешки, попросило ее связаться с правоохранительными органами.
Флешку и бумажку с номером отдали охранникам, которые связались с ФСБ. В тот же день, сказано в приговоре, в представительство приехал сотрудник контрразведки, он изучил флешку и записи с камер наблюдения. Вечером Иванову позвонили на конспиративный номер — собеседник представился сотрудником службы охраны торгового представительства Финляндии и предложил встречу.
Дмитрий, впрочем, на назначенную встречу не явился, поскольку обнаружил за собой наблюдение. Телефон он выкинул в реку, а секретные документы удалил, утверждается в приговоре суда. 30 марта он уехал из Петербурга, а 2 апреля произошли два события: он подал руководству рапорт о попытке контакта с иностранными спецслужбами и был задержан. Неясно, что случилось раньше.
«Этот рапорт Ивановым был подан не по собственной инициативе и лишь тогда, когда в результате комплекса оперативно-розыскных мероприятий сотрудниками ФСБ уже были добыты достаточные сведения об обстоятельствах преступления и причастности к нему именно Иванова, - говорится в приговоре. - Причем задолго до подачи рапорта Иванов осознавал, что находится под подозрением, имел возможность добровольно сообщить о содеянном и способствовать предотвращению возможного ущерба интересам Российской Федерации, однако вместо этого предпринял действия по устранению следов, уличающих его в преступлении». На обнаруженной во время обыска флеш-карте удалось восстановить 340 удаленных фотографий с приказами спецслужбы.
Ленинградский окружной военный суд пришел к выводу, что Иванова нельзя освободить от ответственности за госизмену, хотя в примечании к статье 275 УК и допускается такая возможность, если подозреваемый «добровольным и своевременным сообщением органам власти или иным образом способствовал предотвращению дальнейшего ущерба интересам Российской Федерации и если в его действиях не содержится иного состава преступления».
24 ноября 2014 года суд признал Дмитрия Иванова виновным, лишил его звания капитана ФСБ и приговорил к 13 годам в колонии строгого режима. Судя по карточке дела на сайте суда, рассмотрение дела заняло четыре заседания, а приговор был обжалован, но - безуспешно.
Суд решил, что оперативник представляет повышенную общественную опасность: работая в подразделении собственной безопасности ФСБ, он «инициативно подготовил к выдаче иностранным спецслужбам значительное количество информации, составляющей государственную тайную, <…> совершив те самые действия, которые в силу возложенных на него должностных полномочий обязан был активно и всеми способами предотвращать».
Дмитрий Иванов признал свою вину, однако его мать говорит, что это было сделано под давлением — и он, не уточняя подробностей, говорил ей, что на самом деле «выполнял задание». По словам уже бывшей жены уже бывшего оперативника, с потерей кормильца положение семьи сильно ухудшилась, а купленную на взятые кредиты машину пришлось продать.
После ареста Дмитрия Иванова этапировали из Петербурга в московское СИЗО «Лефортово». Так в апреле 2013 года медики при обследовании обнаружили у него ВИЧ. Через два года, когда Верховный суд утвердил приговор, экс-офицера ФСБ направили в ИК-49 в поселке Миша-Яг республики Коми, где отбывают наказание бывшие сотрудники правоохранительных органов.
Первое время дела у Дмитрия шли относительно неплохо, на здоровье он не жаловался, хотя антиретровирусную терапию, которая способна подавить размножение ВИЧ в организме, ему не давали. Приезжавшая к нему на свидания мать вспоминает, что были трудности с передачами - их периодически возвращали - и с другими осужденными - они боялись общаться с Дмитрием из-за приговора за госизмену.
Однако состояние здоровья постепенно ухудшалось, за 2018 год Иванов похудел с 76 килограммов до 59, к концу сентября, рассказывал он адвокату Игорю Мангилеву, температура поднялась до 40 градусов, а тело покрылось сыпью.
«Я не мог принимать пищу и воду, организм все отторгал. Присутствовал сухой грудной кашель, жидкий стул черного цвета, сильное головокружение», - вспоминал заключенный.
Иванова этапировали в тюремную больницу в Ухте. В октябре на свидание приехала мать: «У него температура была, его не могли привести. Он, конечно пришел, но не мог разговаривать или сидеть, просто был никакой. Он был в ужасном состоянии - даже не смогла с ним тогда поговорить, весь бледный, думала, сейчас скончается у меня».
Свидание пришлось прекратить. Тогда же, в октябре больница ФСИН собрала медкомиссию, которая обследовала заключенного и диагностировала у него СПИД, ВИЧ в стадии 4В в фазе прогрессирования и инфильтративный туберкулез.
Этот диагноз входит в утвержденный правительством России перечень заболеваний, препятствующих отбыванию наказания (там он указан под номером 7).
В пояснениях к классификации ВИЧ Минздравсоцразвития от 2006 года говорится, что стадия 4В проявляется преимущественно через 10-12 лет после заражения и характеризуется «развитием тяжелых, угрожающих жизни вторичных заболеваний, их генерализованным характером, поражением центральной нервной системы». Отмечается, что переход инфекции в четвертую стадию все же может быть обратим.
«Спонтанно или вследствие проводимой терапии клинические проявления вторичных заболеваний могут исчезать. Поэтому в этой стадии выделяют фазы прогрессирования (в отсутствие антиретровирусной терапии или на фоне антиретровирусной терапии) и ремиссии (спонтанной, после ранее проводимой антиретровирусной терапии или на фоне антиретровирусной терапии)», — подчеркивается в документе.
Уже через неделю начальник тюремной больницы подал в Ухтинский городской суд представление об освобождении Дмитрия Иванова, бывшая жена и мать уведомили суд, что готовы предоставить тому жилье и уход. «В кругу осужденных уживчив», — сказано в справке из больницы ФСИН, там же отмечается, что на осужденного не накладывалось дисциплинарных взысканий.
Для вынесения решения судье Светлане Костич понадобились три заседания. Первое состоялось в декабре 2018 года. Защитник попросил у судьи время на ознакомление с материалами, однако судья отказала.
«Она сказала - так, позиции мне всех понятны, давайте послушаем врачей. Они подтвердили, что только сейчас начали лечить, то есть до этого он находился без лечения и медикаментов. Они начали ему давать только сейчас медикаменты, и, соответственно, якобы после этого его тяжелые заболевания ушли в ремиссию», - вспоминает адвокат Дмитрий Динзе из международной правозащитной группы «Агора», который представляет интересы экс-оперативника ФСБ.
По его словам, после этого возражавший против освобождения прокурор «встал и попросил суд вынести представление в адрес колонии в связи с тем, что они Иванову не предоставляли лечение и медицинское обслуживание надлежащего, из-за чего преступник мог выйти на свободу».
Ко второму заседанию в январе 2019-го заместитель главного врача Ухтинской городской больницы Олеся Кузнецова по просьбе прокуратуры подготовила рецензию на историю болезни и амбулаторную карту Иванова, составленные в тюремной больнице. В рецензии сказано, что «наличие инфильтративного туберкулеза не подтверждено соответствующими обследованиями».
«Для подтверждения у осужденного болезни, вызванной вирусом иммунодефицита человека именно в стадии вторичных заболеваний 4В, а также в фазе прогрессирования и терминальной стадии на момент рецензирования представленной медицинской документации недостаточно, - решила врач. - Считаю необходимым дообследование осужденного согласно стандартам оказания медицинской помощи в условиях Ухтинской городской поликлиники».
После такой рецензии судья Костич попросила больницу ФСИН проверить «порядок и стандарты определения заболеваний» медкомиссией. «Право на освобождение по болезни поставлено под сомнение», - подчеркнула судья.
Третье заседание прошло 12 февраля, к нему было готово повторное заключение медкомиссии больницы ФСИН - врачи зафиксировали положительную динамику из-за высокоактивной антиретровирусной и химиотерапии. На этот раз специалисты решили, что у заключенного Иванова нет заболеваний, дающих ему право на освобождение.
«[В первый раз] его освидетельствовали и сказали, что надо актировать. Безнадежно болен, скоро умрет. Потом [решили] вдруг - не умрет быстро. Два противоречивых заключения. Человек не мог взять и выздороветь», - удивляется адвокат Динзе.
По словам Динзе, «вся катавасия началась с того, что колония подала документы [на освобождение Иванова из-за тяжелой болезни], а потом, по ходу, документы ушли в центральное управление ФСБ». «Это со слов местного адвоката, который у него там работал. И он сказал, что контора наезжала на прокуратуру, на каком основании они отпускают этого человека? Надо сделать все, чтобы он остался гнить в лагере», - рассказывает он.
Об это свидетельствует и непривычно активная позиция прокуратуры, считает юрист: «Они же обычно вообще ничего не делают, а здесь они заранее начали: обратились к специалистам, начали каких-то врачей искать, чтобы его оставили в лагере».
В итоге Ухтинский городской суд отказался освобождать больного заключенного. «Из пояснений врача следует, что заболевания, имеющиеся у Иванова на момент проведения освидетельствования 23 октября 2018 года, находились в фазе прогрессирования и терминальной стадии, в настоящий момент в связи с проводимым лечением заболевания находятся в стадии ремиссии, состояние здоровья значительно улучшилось», — говорится в решении судьи Костич.
Защита планирует обжаловать это решение и подготовить собственное медицинское заключение.
Заместитель главврача ухтинской больницы Олеся Кузнецова, готовившая рецензию на медицинские документы Иванова, так прокомментировала резкое изменение мнения тюремных врачей и решение суда:
«Обычно зеков выпускают только в том случае, если там, ну, осталось им два месяца жить - да пусть умрет на свободе. Да слава тебе господи, грубо сказано, но оно вот так вот. Постановление [правительства], оно именно об этом гласит, что умирающего человека выпускают. Здесь человек не умирающий».
https://zona.media/article/2019/02/28/komi-fsb
Мать и бывшая жена Дмитрия Иванова просят не упоминать их имена, не публиковать фотографии Дмитрия и не указывать его редкое отчество - «для семьи опасно». Они стараются лишний раз не распространяться о том, что 39-летний Дмитрий - получивший два высших образования примерный семьянин, который с детства интересовался спецслужбами - был осужден на 13 лет за покушение на государственную измену (часть 3 статьи 30, статья 275 УК) и лишен звания капитана ФСБ.
Дмитрий познакомился со своей женой в 2003 году в Чебоксарах, через два года они поженились, вскоре родилась дочь. Супруги жили в достатке, подчеркивает женщина, денег хватало. В 2009 году работавшего до того в МЧС Дмитрия приняли на службу в ФСБ и направили в Петрозаводск. Семья осталась в Чебоксарах - ждали, пока дочь жены от первого брака закончит школу; все вместе встречалась на каникулах - в Карелии или Чувашии.
В январе 2013-го молодого оперативника УСБ ФСБ направили на курсы профессиональной подготовки в Петербург. Там, согласно приговору Ленинградского окружного военного суда, Дмитрий Иванов сфотографировал часть лекций по специальным дисциплинам - сам он в суде объяснял, что так было проще готовиться к экзамену.
Учебные пособия ФСБ имели гриф «секретно». Вернувшись в Петрозаводск, говорится в приговоре суда, оперативник решил, что с помощью продажи этих материалов иностранным дипломатам он сможет решить свои финансовые проблемы. Для этого он уже в Карелии сфотографировал еще три документа с грифами «секретно» и «совершенно секретно» - они, по его мнению, представляли «особый интерес для иностранных спецслужб».
28 марта 2018 года Дмитрий Иванов взял с собой флешку с частью секретных документов, зашел в торговое представительство Финляндии в Петербурге, представился Павлом и попросил о встрече с кем-нибудь, отвечающим за безопасность.
Сотрудница представительства, гражданка России, посоветовала Павлу обратиться в генконсульство. Мужчина оставил ей флешку и листок с номером телефона, оформленным на чужое имя, и ушел. Женщина доложила о странном посетителе начальству, но руководство, не открывая флешки, попросило ее связаться с правоохранительными органами.
Флешку и бумажку с номером отдали охранникам, которые связались с ФСБ. В тот же день, сказано в приговоре, в представительство приехал сотрудник контрразведки, он изучил флешку и записи с камер наблюдения. Вечером Иванову позвонили на конспиративный номер — собеседник представился сотрудником службы охраны торгового представительства Финляндии и предложил встречу.
Дмитрий, впрочем, на назначенную встречу не явился, поскольку обнаружил за собой наблюдение. Телефон он выкинул в реку, а секретные документы удалил, утверждается в приговоре суда. 30 марта он уехал из Петербурга, а 2 апреля произошли два события: он подал руководству рапорт о попытке контакта с иностранными спецслужбами и был задержан. Неясно, что случилось раньше.
«Этот рапорт Ивановым был подан не по собственной инициативе и лишь тогда, когда в результате комплекса оперативно-розыскных мероприятий сотрудниками ФСБ уже были добыты достаточные сведения об обстоятельствах преступления и причастности к нему именно Иванова, - говорится в приговоре. - Причем задолго до подачи рапорта Иванов осознавал, что находится под подозрением, имел возможность добровольно сообщить о содеянном и способствовать предотвращению возможного ущерба интересам Российской Федерации, однако вместо этого предпринял действия по устранению следов, уличающих его в преступлении». На обнаруженной во время обыска флеш-карте удалось восстановить 340 удаленных фотографий с приказами спецслужбы.
Ленинградский окружной военный суд пришел к выводу, что Иванова нельзя освободить от ответственности за госизмену, хотя в примечании к статье 275 УК и допускается такая возможность, если подозреваемый «добровольным и своевременным сообщением органам власти или иным образом способствовал предотвращению дальнейшего ущерба интересам Российской Федерации и если в его действиях не содержится иного состава преступления».
24 ноября 2014 года суд признал Дмитрия Иванова виновным, лишил его звания капитана ФСБ и приговорил к 13 годам в колонии строгого режима. Судя по карточке дела на сайте суда, рассмотрение дела заняло четыре заседания, а приговор был обжалован, но - безуспешно.
Суд решил, что оперативник представляет повышенную общественную опасность: работая в подразделении собственной безопасности ФСБ, он «инициативно подготовил к выдаче иностранным спецслужбам значительное количество информации, составляющей государственную тайную, <…> совершив те самые действия, которые в силу возложенных на него должностных полномочий обязан был активно и всеми способами предотвращать».
Дмитрий Иванов признал свою вину, однако его мать говорит, что это было сделано под давлением — и он, не уточняя подробностей, говорил ей, что на самом деле «выполнял задание». По словам уже бывшей жены уже бывшего оперативника, с потерей кормильца положение семьи сильно ухудшилась, а купленную на взятые кредиты машину пришлось продать.
После ареста Дмитрия Иванова этапировали из Петербурга в московское СИЗО «Лефортово». Так в апреле 2013 года медики при обследовании обнаружили у него ВИЧ. Через два года, когда Верховный суд утвердил приговор, экс-офицера ФСБ направили в ИК-49 в поселке Миша-Яг республики Коми, где отбывают наказание бывшие сотрудники правоохранительных органов.
Первое время дела у Дмитрия шли относительно неплохо, на здоровье он не жаловался, хотя антиретровирусную терапию, которая способна подавить размножение ВИЧ в организме, ему не давали. Приезжавшая к нему на свидания мать вспоминает, что были трудности с передачами - их периодически возвращали - и с другими осужденными - они боялись общаться с Дмитрием из-за приговора за госизмену.
Однако состояние здоровья постепенно ухудшалось, за 2018 год Иванов похудел с 76 килограммов до 59, к концу сентября, рассказывал он адвокату Игорю Мангилеву, температура поднялась до 40 градусов, а тело покрылось сыпью.
«Я не мог принимать пищу и воду, организм все отторгал. Присутствовал сухой грудной кашель, жидкий стул черного цвета, сильное головокружение», - вспоминал заключенный.
Иванова этапировали в тюремную больницу в Ухте. В октябре на свидание приехала мать: «У него температура была, его не могли привести. Он, конечно пришел, но не мог разговаривать или сидеть, просто был никакой. Он был в ужасном состоянии - даже не смогла с ним тогда поговорить, весь бледный, думала, сейчас скончается у меня».
Свидание пришлось прекратить. Тогда же, в октябре больница ФСИН собрала медкомиссию, которая обследовала заключенного и диагностировала у него СПИД, ВИЧ в стадии 4В в фазе прогрессирования и инфильтративный туберкулез.
Этот диагноз входит в утвержденный правительством России перечень заболеваний, препятствующих отбыванию наказания (там он указан под номером 7).
В пояснениях к классификации ВИЧ Минздравсоцразвития от 2006 года говорится, что стадия 4В проявляется преимущественно через 10-12 лет после заражения и характеризуется «развитием тяжелых, угрожающих жизни вторичных заболеваний, их генерализованным характером, поражением центральной нервной системы». Отмечается, что переход инфекции в четвертую стадию все же может быть обратим.
«Спонтанно или вследствие проводимой терапии клинические проявления вторичных заболеваний могут исчезать. Поэтому в этой стадии выделяют фазы прогрессирования (в отсутствие антиретровирусной терапии или на фоне антиретровирусной терапии) и ремиссии (спонтанной, после ранее проводимой антиретровирусной терапии или на фоне антиретровирусной терапии)», — подчеркивается в документе.
Уже через неделю начальник тюремной больницы подал в Ухтинский городской суд представление об освобождении Дмитрия Иванова, бывшая жена и мать уведомили суд, что готовы предоставить тому жилье и уход. «В кругу осужденных уживчив», — сказано в справке из больницы ФСИН, там же отмечается, что на осужденного не накладывалось дисциплинарных взысканий.
Для вынесения решения судье Светлане Костич понадобились три заседания. Первое состоялось в декабре 2018 года. Защитник попросил у судьи время на ознакомление с материалами, однако судья отказала.
«Она сказала - так, позиции мне всех понятны, давайте послушаем врачей. Они подтвердили, что только сейчас начали лечить, то есть до этого он находился без лечения и медикаментов. Они начали ему давать только сейчас медикаменты, и, соответственно, якобы после этого его тяжелые заболевания ушли в ремиссию», - вспоминает адвокат Дмитрий Динзе из международной правозащитной группы «Агора», который представляет интересы экс-оперативника ФСБ.
По его словам, после этого возражавший против освобождения прокурор «встал и попросил суд вынести представление в адрес колонии в связи с тем, что они Иванову не предоставляли лечение и медицинское обслуживание надлежащего, из-за чего преступник мог выйти на свободу».
Ко второму заседанию в январе 2019-го заместитель главного врача Ухтинской городской больницы Олеся Кузнецова по просьбе прокуратуры подготовила рецензию на историю болезни и амбулаторную карту Иванова, составленные в тюремной больнице. В рецензии сказано, что «наличие инфильтративного туберкулеза не подтверждено соответствующими обследованиями».
«Для подтверждения у осужденного болезни, вызванной вирусом иммунодефицита человека именно в стадии вторичных заболеваний 4В, а также в фазе прогрессирования и терминальной стадии на момент рецензирования представленной медицинской документации недостаточно, - решила врач. - Считаю необходимым дообследование осужденного согласно стандартам оказания медицинской помощи в условиях Ухтинской городской поликлиники».
После такой рецензии судья Костич попросила больницу ФСИН проверить «порядок и стандарты определения заболеваний» медкомиссией. «Право на освобождение по болезни поставлено под сомнение», - подчеркнула судья.
Третье заседание прошло 12 февраля, к нему было готово повторное заключение медкомиссии больницы ФСИН - врачи зафиксировали положительную динамику из-за высокоактивной антиретровирусной и химиотерапии. На этот раз специалисты решили, что у заключенного Иванова нет заболеваний, дающих ему право на освобождение.
«[В первый раз] его освидетельствовали и сказали, что надо актировать. Безнадежно болен, скоро умрет. Потом [решили] вдруг - не умрет быстро. Два противоречивых заключения. Человек не мог взять и выздороветь», - удивляется адвокат Динзе.
По словам Динзе, «вся катавасия началась с того, что колония подала документы [на освобождение Иванова из-за тяжелой болезни], а потом, по ходу, документы ушли в центральное управление ФСБ». «Это со слов местного адвоката, который у него там работал. И он сказал, что контора наезжала на прокуратуру, на каком основании они отпускают этого человека? Надо сделать все, чтобы он остался гнить в лагере», - рассказывает он.
Об это свидетельствует и непривычно активная позиция прокуратуры, считает юрист: «Они же обычно вообще ничего не делают, а здесь они заранее начали: обратились к специалистам, начали каких-то врачей искать, чтобы его оставили в лагере».
В итоге Ухтинский городской суд отказался освобождать больного заключенного. «Из пояснений врача следует, что заболевания, имеющиеся у Иванова на момент проведения освидетельствования 23 октября 2018 года, находились в фазе прогрессирования и терминальной стадии, в настоящий момент в связи с проводимым лечением заболевания находятся в стадии ремиссии, состояние здоровья значительно улучшилось», — говорится в решении судьи Костич.
Защита планирует обжаловать это решение и подготовить собственное медицинское заключение.
Заместитель главврача ухтинской больницы Олеся Кузнецова, готовившая рецензию на медицинские документы Иванова, так прокомментировала резкое изменение мнения тюремных врачей и решение суда:
«Обычно зеков выпускают только в том случае, если там, ну, осталось им два месяца жить - да пусть умрет на свободе. Да слава тебе господи, грубо сказано, но оно вот так вот. Постановление [правительства], оно именно об этом гласит, что умирающего человека выпускают. Здесь человек не умирающий».
https://zona.media/article/2019/02/28/komi-fsb
Взято: oper-1974.livejournal.com
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]