Про попрошайку у православного храма на Манхэттене.
---
В воскресенье оказался у Свято-Николаевского собора на Манхэттене и с интересом понаблюдал за тем, как черный мужик просит у прохожих деньги. Интересно было даже не это, а реакция людей на него.
Мужик собирает милостыню у храма уже точно не один год. Я там не часто бываю, но встречаю его каждый раз. Видимо, он в какой-то момент просек, что выходящие из церкви подают лучше и приходит туда во время каждой службы.
Сам попрошайка, если честно, не вызывает ни симпатии, ни чувства жалости. Обычно стоящие у церкви нагоняют трагизма и всем своим видом показывают, как им плохо. Этот же имеет вид совсем не смиренный и не жалкий, а скорее наоборот. Я бы сказал наглый. Выглядит крайне неопрятно и в России скорее бы сошел за алкаша, но при этом я не видел чтобы он пил, а из кармана у него торчит бутылка с холодным чаем. Одежда грязная, но не от того, что спит где-то под мостом, а просто так ест и так за собой следит (как-то видел его обедающим на тротуаре у соседнего магазина). Еще курит постоянно, чем тоже раздражает, так как я уже отвык от табачного дыма летящего мне в лицо. Ну и пристает ко всем с громким требовательным криком "чендж, сэр!", изображая из себя типичного нью-йоркского полусумасшедшего, коим по моим наблюдениям не является. Вроде орет всем подряд, но хорошо запоминает, у кого уже спрашивал и кто ему отказал. И больше, что интересно, не пристает. В общем, к попрошайничеству относится, скорее, как к работе, в которой надо просто стоять и громко говорить слово “мелочь” всем проходящим мимо. Вот он стоит и говорит. Никаких там приемчиков, типа “деньги украли на еще Грандцентрале” или “нужно 25 долларов на билет до Альбукерке”.
Стою я у входа и смотрю как все происходит. Пока в церкви идет служба по улице ходят почти одни американцы и большинство его тупо игнорирует. Это, собственно, нормальная реакция нью-йоркцев на подобных людей, которые на Манхэттене стоят на каждом углу, и если каждому давать, то ни на какой моргидж не хватит. Поэтому народ просто идет своей дорогой и не обращает на него никакого внимания. Не замедляется, не уходит в сторону, а просто идет дальше.
Есть такие, кто здороваются и перекидываются с ним парой фраз. Думаю, что это те, кто живет неподалеку и для кого попрошайка стал привычной частью окружающего пейзажа.
Пожилая женщина идет с собачкой от парка в сторону магазина.
- Как дела? (она даже назвала его по имени, но я его не запомнил).
- Отлично!
- Береги себя.
- Спасибо!
Проходит мимо белый мужчина в дорогом костюме и дорогих очках.
- Привет, вот, держи доллар! Увидимся на следующей неделе.
- Спасибо, брат! Увидимся.
Вот идет гулять в Центральный парк молодая пара с коляской. Они его точно хорошо знают, сами специально останавливаются и заводят беседу.
- Привет. Давно не виделись. Как ты?
- Ничего, помаленьку.
- Смотри, у нас тут ребенок родился! (поднимает одеяльце и показывает спящего младенца)
- Ого! Что, правда новый ребенок?
- Да, совсем новый! Брэнд нью!
Диалог происходит в метре от меня, я слышу последнюю фразу и начинаю смеяться. Молодой отец ловит мой взгляд, улыбается, хлопает попрошайку по плечу и пара уходят в сторону парка.
Мимо пробегает немолодая ухоженная женщина в спортивной одежде.
- Ой, как твои дела? Рада тебя видеть.
- Все отлично! И я рад.
- Я была на пробежке в парке и оставила дома кошелек. Но сейчас заскочу домой и принесу тебе доллар.
- Спасибо тебе!
И таких сценок было еще несколько. Деньги дают редко, но общаются много. Все происходит очень дружелюбно, будто он их лучший друг или сосед по лестничной клетке. Тут надо уточнить для тех кто не в курсе, что дело происходит в районе, который называется Верхний Ист-Сайд и публика там в основном живет даже по Нью-Йоркским меркам очень непростая и весьма состоятельная.
Пока мужик как заведенный орет “чендж, сэр!” и общается с местными, к храму периодически подходят запоздавшие прихожане. Им надо перекреститься перед входом, но крик в спину срывает с них весь душевный настрой. Крестятся они быстро и тут же бегом бегут по лестнице вверх. С попрошайкой никто не перекинулся даже словом и денег до входа в храм ему не дал.
Проходит еще какое-то время. Служба заканчивается и народ по одному или маленькими группками выходит на улицу. И первое, что они видят, это покачивающегося из стороны в сторону неопрятного черного мужика, который внимательно смотрит на них из под козырька бейсболки, но кричать не спешит. Тут процедура повторяется. Надо спуститься вниз, повернуться лицом ко входу и перекреститься. И только они складывают вместе три пальца, как им в спину раздается привычный басовитый крик “чендж, сэр!”. А так как люди выходят непрерывно, то крик не замолкает ни на секунду. Дальше народ ведет себя интересно. Большинство, конечно же, замечает попрошайку (его нереально не заметить), делают рожу кирпичом (это прямо видно), крестятся и выбирают такую траекторию, чтобы пройти от него на расстоянии. Видимо, чтобы он не дай бог не пристал еще. Некоторые даже ускоряются.
Другие терпеливо заканчивают ритуал, смотрят сердито на нарушителя благости и достают кошелек. Но при этом деньги дают как-то очень свысока. Некоторые даже брезгливо. Будто делают ему большое одолжение. И то только потому, что на них сверху кто-то смотрит. И если бы не церковь и не служба, так и вообще бы не дали. Ну и совсем мало тех, кто подает радостно и с душой или хотя бы с улыбкой. Я в церковь не хожу, но мне казалось, что именно так и должны себя чувствовать те, кто в нее ходит. Ведь Бог это, как известно, - любовь. И если нет любви в том числе и к ближнему, то зачем тогда все эти ритуалы?
Ну и совсем никто с ним не заговаривает. Ни тебе “как дела”, ни, тем более, разговоров о ребенке. Причем я уверен, что многие ходят в эту церковь регулярно и видят его может быть даже чаще, чем живущие неподалеку американцы. Но между ними и попрошайкой прям видна черта, пересечь которую они не в силе. И языковой барьер тут совсем не при чем. Выглядит это так, будто они из одного теста, а он совсем другого. И получается что пробегающие мимо американцы, которые даже в церковь-то скорее всего не ходят, гораздо большие христиане, чем те, кто только что вышел из храма, где отстоял службу и поставил кучу свечек. Ибо дело не в ритуалах, а в том, кто вы есть, как вы живете и как вы на самом деле относитесь к окружающим. Особенно к тем, кто вам не может и не хочет понравиться.
В какой-то момент, видимо, чтобы полностью разрушить хоть насколько-нибудь положительный образ, попрошайка перешел через улицу и начал ничего не стесняясь отливать прямо между припаркованными машинами. К нему тут же подбежал мужик из церкви (мне кажется, что кто-то из старых иммигрантов) и начал несколько сердито и при этом растерянно пытаться объяснить, что туалет есть в подвале, он может ходить туда и совсем не обязательно мочиться на виду у всех. Попрошайка совершенно не обращая никакого внимания на нравоучения закончил свои дела, деловито застегнул ширинку, перешел улицу, выбрал очередного приготовившегося креститься и огласил квартал привычным криком “чендж, сэр!”.
P.S. Все написанное относится лишь к тому что я увидел за небольшой промежуток времени. Возможно что до и после там было море любви, а местные же наоборот вызвали полицию и пинали его всем районом ногами. Я не знаю.
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]