Детали австралийского контракта на закупку НАПЛ и перспективные экспортные планы концерна DCNS
---
Французская газета Le Point опубликовала преинтереснейшее интервью "Hervé Guillou (DCNS) : "Les industriels sont galvanisés, car Le Drian s'engage personnellement" с президентом французского судостроительного концерна DCNS Эрвэ Гийу (Hervé Guillou). С ним беседует журналист Jean Guisnel. В интервью обсуждаются вопросы, связаныне с недавней победой в австралийском тендере на подводные лодки, а также обсуждлаются перспективыне проекты концерна по линии военно-технического сотрудничества.
Австралия относится к числу тех редких стран, в которые Франция может поставлять атомные подводные лодки. Почему в этом случае этот вариант не обсуждался?
Очень просто – потому что у нас об этом не просили. И мы не предлагали этот вариант, так как в Австралии это вопрос внутренней политики. В запросе, разосланном в 2011 году, было четко написано, что речь идет о ПЛ с неатомной силовой установкой. Когда началась процедура оценки предложений, мы предложили дизель-электрический вариант АПЛ Barracuda ВМС Франции.
Предполагаемое изображение австралийской неатомной подводной лодки Shortfin Barracuda (c) Le Point
Вы предлагали технологию воздухонезависимой силовой установки (ВНЭУ), которая позволяет вырабатывать кислород на борту лодки, тем самым значительно, до нескольких недель, увеличивать автономность лодки?
У нас было несколько раундов переговоров на сей счет, в самом начале. Но нужно отдавать себе отчет в том, что у австралийцев особые требования. Они требуют значительный радиус действия и они хотят иметь возможность осуществлять патрулирование в районах, удаленных от их территории на несколько тысяч миль. Таким образом, если вам надо плыть далеко, то вы заинтересованы взять с собой тысячу тонн топлива для питания мощных дизелей и идти под водой на аккумуляторах, вместо того, чтобы потратить этот вес на ВНЭУ, которая позволяет идти только на тихих ходах, в конечном счете сокращая возможный путь. Но, справедливости ради, находясь при этом все время под водой. Это вариант работает, когда мы посмотрим на мировой подводный флот: страны, которые ставят на свои лодки ВНЭУ посылают их на патрулирование недалеко от мест базирования. Это вариант стран Балтийского моря, Японии, Средиземноморского бассейна, вместе с Израилем и Турцией. Это чисто технический вопрос.
Кому вы уже продали эту технологию?
В Пакистан, у которого на вооружении имеется три ПЛ типа Agosta, оснащенных нашей системой MESMA. На нашем стенде в Индре мы довели до работоспособного состояния систему третьего поколения, высокой сложности. Речь идет о расщеплении топлива при помощи крекинга, при этом получает водород, который нам нужен. Прототип очень неплохо показал себя в течение довольно продолжительного времени.
Вы собираетесь установить американское вооружение на эти лодки. Есть ли у вас опыт подобного взаимодействия?
На этом этапе мы очень много работали с нашими товарищами из компании Thales по вопросам систем гидроакустики, малозаметности и акустического поля корабля, но мы еще не занимались вопросами интеграции систем вооружения и боевой системы управления. Австралийцы хотят выбрать генерального подрядчика – американскую компанию, которым станет либо Raytheon, либо Lockheed-Martin, но мы не знаем, когда это произойдет. Затем правительство Австралии сообщит нам какой вид контрактных отношений является для него желательным, а также формат отношений между интеграторами боевой системы и подводной лодки.
Какие подводные камни ожидают вас с технической точки зрения?
Мы уже знаем о двух вещах: объем электроэнергии на борту неатомной подводной лодки существенно меньше, чем у атомной. И нужно интегрировать этот показатель как можно раньше. Во-вторых, австралийцы хотят, чтобы их система имела высокий уровень совместимости с имеющимися лодками типа Collins, чтобы поводникам не пришлось переучиваться с нуля.
С какими секретами столкнулись французы, когда речь идет о продаже оружия?
Я оцениваю только результат. Он исключителен, и не только для DCNS, которой удалось подписать контракты в Египте и Австралии, и мы надеемся подписать новые контракты. Это также успех всей французской команды, сгруппированной вокруг DCNS, при участии французского правительства на самом высоком уровне, безупречная поддержка со стороны Главного управления вооружений, ВМС Франции и наших партнеров по кооперации. Я занимаюсь этой работой на протяжении 40 лет и атмосфера изменилась. DCNS ведет переговоры по контрактам, а авторитет министра обороны Жана-Ива Ле Дриана, привнесенный в эти вопросы, приводит к тому, что в сумме мы работаем эффективнее. Представители промышленности взбудоражены, так как они участвуют в процессе лично и являются членами общей французской команды. Когда больше нет внутренних противоречий, и когда люди выкладываются на все 100, успех достижим. Нам не раз помогало следующее – сесть на самолет на выходные и навестить наших коллег в тех странах, которые проявили интерес к нашей продукции. Я помню, что в марте мы сели в самолет в пятницу вечером. Мы провели один день в Сиднее, другой в Канберре, а третий в Аделаиде. Возвращались в среду утром к совещанию кабинета министров! Сколько людей готова так сделать, чтобы помочь промышленности? Как бы то ни было, это мотивирует.
Кроме суммы, которую Австралия готова выделить на этот проект, 34 млрд евро, что мы еще знаем об этом контракте? В особенности той его части, которая будет потрачена во Франции. Мелькали цифры от 8 до 17 млрд евро…
Ответ не очень простой. Так как я еще не знаю всех деталей. Правительство Австралии выбрало Францию во главе с DCNS, в качестве стратегического партнера на ближайшие 50 лет, что будет способствовать сохранению суверенитета Австралии в долгосрочной перспективе. Мы создадим в Австралии производственную и военно-промышленную базу. Во Франции в этот проект будет вовлечено 4000 человек, как на нашем предприятии, так и на 200 субподрядчиков. Нам известно, что большая часть НИОКР будет осуществлено во Франции, в Шербуре, Лориане, Нанте-Индре и Руэле. На них будет потрачено примерно 4 млн человеко-часов.
Классическая программа строительства кораблей состоит из трех частей: первая – это строительство корабля. Вторая часть – обслуживание корабля в течение жизненного цикла. И третья – это окружающая среда – подготовка экипажа, обучение, инструктаж, логистика и работа на тренажерах. Наша часть заключается в строительстве корабля и его обслуживании. В той вилке, которую вы обозначили, я не могу поставить галочку на правильной цифре. Еще слишком рано, так как предметные переговоры еще не начались. Но в чем можно быть уверенным, так это в том, что Франция полностью вовлечена в процесс передачи ВМС Австралии самых современных технологий ПЛ Shortfin Barracuda и позволит Австралии сохранять суверенитет в вопросах проектирования, строительства, эксплуатации и обслуживании своих перспективных подводных лодок.
Ведете ли вы переговоры по другим экспортным контрактам? Можете ли вы их обозначить?
Я не вправе все упоминать, так как некоторые из наших переговоры сугубо конфиденциальны, по просьбе партнеров. Но я могу упомянуть о просьбе египетского правительства приобрести несколько боевых кораблей, кроме тех, что уже законтрактованы. Речь идет о двух дополнительных «легких» фрегатах Gowind, патрульном корабле Adroit, который был разработан DCNS на собственные средства, и один патрульный корабль типа Р400 новой постройки.
Мы также работаем над вопросом, хотя и не завтрашнего дня, о поставке Канаде 12 фрегатов типа FREMM. Причем эта страна вела с нами переговоры о закупке АПЛ, у которой нет современных подводных лодок, и которая должна их получить. Мы очень внимательно прислушиваемся.
Говоря о Норвегии, которая хочет лучше защитить свои прилегающие воды, о чем ведутся переговоры?
Северная Европа находится в «горячем» состоянии, так как Норвегия не единственная страна, которая хочет заполучить подводные лодки. Польша, Швеция, Нидерланды находятся точно в таком же положении. Поляки хотят закупить три подводные лодки для замены имеющихся типа Kobben. Швеция разрабатывает проект лодок при помощи своих верфей Kockums. Норвегия запустила процесс закупки подводных лодок с ВНЭУ с целью обновления своего флота. Там мы вышли в финал наряду с немецкой компанией TKMS. Что касается Нидерландов, они должны заменить свои ПЛ типа Walrus, причем у них есть своя особенность – им нужны лодки океанского класса, чтобы они могли защищать свои интересы в Южной Америке и на Антильских островах.
А в Индии?
Эта страна приобрела у нас шесть подводных лодок Scorpene, которые строятся верфью Masagon Docks Shipbuilders Ltd в Мумбаи, на условиях передачи технологии. Головная на данный момент проходит ходовые испытания. Они хотят купить еще три лодки данного проекта, перед тем как вести переговоры о ПЛ нового поколения. Но переговоры должны вот-вот начаться. И не будем забывать, что одновременно они хотят иметь современный флот подводных лодок с ЯЭУ.
Австралия относится к числу тех редких стран, в которые Франция может поставлять атомные подводные лодки. Почему в этом случае этот вариант не обсуждался?
Очень просто – потому что у нас об этом не просили. И мы не предлагали этот вариант, так как в Австралии это вопрос внутренней политики. В запросе, разосланном в 2011 году, было четко написано, что речь идет о ПЛ с неатомной силовой установкой. Когда началась процедура оценки предложений, мы предложили дизель-электрический вариант АПЛ Barracuda ВМС Франции.
Предполагаемое изображение австралийской неатомной подводной лодки Shortfin Barracuda (c) Le Point
Вы предлагали технологию воздухонезависимой силовой установки (ВНЭУ), которая позволяет вырабатывать кислород на борту лодки, тем самым значительно, до нескольких недель, увеличивать автономность лодки?
У нас было несколько раундов переговоров на сей счет, в самом начале. Но нужно отдавать себе отчет в том, что у австралийцев особые требования. Они требуют значительный радиус действия и они хотят иметь возможность осуществлять патрулирование в районах, удаленных от их территории на несколько тысяч миль. Таким образом, если вам надо плыть далеко, то вы заинтересованы взять с собой тысячу тонн топлива для питания мощных дизелей и идти под водой на аккумуляторах, вместо того, чтобы потратить этот вес на ВНЭУ, которая позволяет идти только на тихих ходах, в конечном счете сокращая возможный путь. Но, справедливости ради, находясь при этом все время под водой. Это вариант работает, когда мы посмотрим на мировой подводный флот: страны, которые ставят на свои лодки ВНЭУ посылают их на патрулирование недалеко от мест базирования. Это вариант стран Балтийского моря, Японии, Средиземноморского бассейна, вместе с Израилем и Турцией. Это чисто технический вопрос.
Кому вы уже продали эту технологию?
В Пакистан, у которого на вооружении имеется три ПЛ типа Agosta, оснащенных нашей системой MESMA. На нашем стенде в Индре мы довели до работоспособного состояния систему третьего поколения, высокой сложности. Речь идет о расщеплении топлива при помощи крекинга, при этом получает водород, который нам нужен. Прототип очень неплохо показал себя в течение довольно продолжительного времени.
Вы собираетесь установить американское вооружение на эти лодки. Есть ли у вас опыт подобного взаимодействия?
На этом этапе мы очень много работали с нашими товарищами из компании Thales по вопросам систем гидроакустики, малозаметности и акустического поля корабля, но мы еще не занимались вопросами интеграции систем вооружения и боевой системы управления. Австралийцы хотят выбрать генерального подрядчика – американскую компанию, которым станет либо Raytheon, либо Lockheed-Martin, но мы не знаем, когда это произойдет. Затем правительство Австралии сообщит нам какой вид контрактных отношений является для него желательным, а также формат отношений между интеграторами боевой системы и подводной лодки.
Какие подводные камни ожидают вас с технической точки зрения?
Мы уже знаем о двух вещах: объем электроэнергии на борту неатомной подводной лодки существенно меньше, чем у атомной. И нужно интегрировать этот показатель как можно раньше. Во-вторых, австралийцы хотят, чтобы их система имела высокий уровень совместимости с имеющимися лодками типа Collins, чтобы поводникам не пришлось переучиваться с нуля.
С какими секретами столкнулись французы, когда речь идет о продаже оружия?
Я оцениваю только результат. Он исключителен, и не только для DCNS, которой удалось подписать контракты в Египте и Австралии, и мы надеемся подписать новые контракты. Это также успех всей французской команды, сгруппированной вокруг DCNS, при участии французского правительства на самом высоком уровне, безупречная поддержка со стороны Главного управления вооружений, ВМС Франции и наших партнеров по кооперации. Я занимаюсь этой работой на протяжении 40 лет и атмосфера изменилась. DCNS ведет переговоры по контрактам, а авторитет министра обороны Жана-Ива Ле Дриана, привнесенный в эти вопросы, приводит к тому, что в сумме мы работаем эффективнее. Представители промышленности взбудоражены, так как они участвуют в процессе лично и являются членами общей французской команды. Когда больше нет внутренних противоречий, и когда люди выкладываются на все 100, успех достижим. Нам не раз помогало следующее – сесть на самолет на выходные и навестить наших коллег в тех странах, которые проявили интерес к нашей продукции. Я помню, что в марте мы сели в самолет в пятницу вечером. Мы провели один день в Сиднее, другой в Канберре, а третий в Аделаиде. Возвращались в среду утром к совещанию кабинета министров! Сколько людей готова так сделать, чтобы помочь промышленности? Как бы то ни было, это мотивирует.
Кроме суммы, которую Австралия готова выделить на этот проект, 34 млрд евро, что мы еще знаем об этом контракте? В особенности той его части, которая будет потрачена во Франции. Мелькали цифры от 8 до 17 млрд евро…
Ответ не очень простой. Так как я еще не знаю всех деталей. Правительство Австралии выбрало Францию во главе с DCNS, в качестве стратегического партнера на ближайшие 50 лет, что будет способствовать сохранению суверенитета Австралии в долгосрочной перспективе. Мы создадим в Австралии производственную и военно-промышленную базу. Во Франции в этот проект будет вовлечено 4000 человек, как на нашем предприятии, так и на 200 субподрядчиков. Нам известно, что большая часть НИОКР будет осуществлено во Франции, в Шербуре, Лориане, Нанте-Индре и Руэле. На них будет потрачено примерно 4 млн человеко-часов.
Классическая программа строительства кораблей состоит из трех частей: первая – это строительство корабля. Вторая часть – обслуживание корабля в течение жизненного цикла. И третья – это окружающая среда – подготовка экипажа, обучение, инструктаж, логистика и работа на тренажерах. Наша часть заключается в строительстве корабля и его обслуживании. В той вилке, которую вы обозначили, я не могу поставить галочку на правильной цифре. Еще слишком рано, так как предметные переговоры еще не начались. Но в чем можно быть уверенным, так это в том, что Франция полностью вовлечена в процесс передачи ВМС Австралии самых современных технологий ПЛ Shortfin Barracuda и позволит Австралии сохранять суверенитет в вопросах проектирования, строительства, эксплуатации и обслуживании своих перспективных подводных лодок.
Ведете ли вы переговоры по другим экспортным контрактам? Можете ли вы их обозначить?
Я не вправе все упоминать, так как некоторые из наших переговоры сугубо конфиденциальны, по просьбе партнеров. Но я могу упомянуть о просьбе египетского правительства приобрести несколько боевых кораблей, кроме тех, что уже законтрактованы. Речь идет о двух дополнительных «легких» фрегатах Gowind, патрульном корабле Adroit, который был разработан DCNS на собственные средства, и один патрульный корабль типа Р400 новой постройки.
Мы также работаем над вопросом, хотя и не завтрашнего дня, о поставке Канаде 12 фрегатов типа FREMM. Причем эта страна вела с нами переговоры о закупке АПЛ, у которой нет современных подводных лодок, и которая должна их получить. Мы очень внимательно прислушиваемся.
Говоря о Норвегии, которая хочет лучше защитить свои прилегающие воды, о чем ведутся переговоры?
Северная Европа находится в «горячем» состоянии, так как Норвегия не единственная страна, которая хочет заполучить подводные лодки. Польша, Швеция, Нидерланды находятся точно в таком же положении. Поляки хотят закупить три подводные лодки для замены имеющихся типа Kobben. Швеция разрабатывает проект лодок при помощи своих верфей Kockums. Норвегия запустила процесс закупки подводных лодок с ВНЭУ с целью обновления своего флота. Там мы вышли в финал наряду с немецкой компанией TKMS. Что касается Нидерландов, они должны заменить свои ПЛ типа Walrus, причем у них есть своя особенность – им нужны лодки океанского класса, чтобы они могли защищать свои интересы в Южной Америке и на Антильских островах.
А в Индии?
Эта страна приобрела у нас шесть подводных лодок Scorpene, которые строятся верфью Masagon Docks Shipbuilders Ltd в Мумбаи, на условиях передачи технологии. Головная на данный момент проходит ходовые испытания. Они хотят купить еще три лодки данного проекта, перед тем как вести переговоры о ПЛ нового поколения. Но переговоры должны вот-вот начаться. И не будем забывать, что одновременно они хотят иметь современный флот подводных лодок с ЯЭУ.
Взято: bmpd.livejournal.com
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]