Восточная Пруссия, эх...Восточная Пруссия, теперь наша область.
---
"В Восточную Пруссию мы, можно сказать, заползли на пузе. Немец там сопротивлялся особенно сильно. Тут, в Восточной Пруссии, меня поразило вот что. В каждой деревне, в каждом дворе много скота. У одной хозяйки, может, 10 или 15 коров. Видать, со всего Советского Союза сюда коровушек согнали. Со всей оккупированной территории. На фермах работали наши люди. Угнанные. Девчушки наши, по пятнадцать-семнадцать лет. Из наших русских областей, Белоруссии, Украины. В рабстве у них были.
Среди хозяев мужчин не было. Видимо, всех призвали в армию, все воевали. Вспоминаю, как мы входили в Восточную Пруссию.
На прорыв шли в сплошном тумане. Возможности использования тяжелой техники почти не было. Авиация находилась на аэродромах. И танки, и бронетранспортеры, и "катюши" шли позади нас. Мы продвинемся на километр-два, и они на километр-два следом за нами. В бой их не вводили.
А потом, когда мы прорвали на всю глубину, танки в этот прорыв и пошли сплошной лавиной. Ночью, с включенными фарами. В тумане. Они шли, обгоняя нас, часов пять или шесть. Почти всю ночь. Мы смотрели на этот грохочущий поток и думали: "ну, пошла махина, теперь не остановишь". Утром мы двинулись следом за ними.
Вот так была отрезана Восточная Пруссия от Центральной Германии. Первую деревню мы взяли - там всего две старухи, древние-предревние. "Где же народ?" - мы их спрашиваем. А они нам: "Ушли все. Нам сказали: придут русские, с рогами, всех будут убивать и вешать. Уходите. Вот все и ушли. А мы уже старые, смерти не боимся".
Подошли к нам, потрогали, убедились: не черти, рогов нет. Дальше - больше стали немцы появляться. И молоденьких бабешек вскоре увидели. Но мы на этот счет - ни-ни. Правда, презервативы нам все же выдавали (да, было такое). На всякий случай. Как противогазы в начале войны. Ребята-то все молодые!
Бои за Мискау были очень трудные. За несколько дней мы сумели выбить немцев только из двух траншей. Взять город с ходу не удалось. И снова у нас в батальоне потери. Убит Мешвелян, ранены Адылов и Ерашов.
В эти дни, в середине марта, мы увидели американских летчиков. Они совершали челночные перелеты на бомбардировку Германии. И вот американский тяжелый бомбардировщик потерпел аварию. То ли его сбили, то ли подбили где-то еще далеко перед нами.
Он начал падать. А летчики из него посыпались горохом и вскоре повисли на парашютах. Мы подбежали к одному, который приземлился в расположении нашего батальона. Вначале он испугался, подумал, что попал к немцам. А потом очень обрадовался, узнав, что мы - Красная армия.
Жалко, до Берлина я не дошел. Не довелось. Меня направили учиться в военное училище." - из воспоминаний сержанта 222-й стрелковой дивизии 33-й Армии В.П.Гуда.
Среди хозяев мужчин не было. Видимо, всех призвали в армию, все воевали. Вспоминаю, как мы входили в Восточную Пруссию.
На прорыв шли в сплошном тумане. Возможности использования тяжелой техники почти не было. Авиация находилась на аэродромах. И танки, и бронетранспортеры, и "катюши" шли позади нас. Мы продвинемся на километр-два, и они на километр-два следом за нами. В бой их не вводили.
А потом, когда мы прорвали на всю глубину, танки в этот прорыв и пошли сплошной лавиной. Ночью, с включенными фарами. В тумане. Они шли, обгоняя нас, часов пять или шесть. Почти всю ночь. Мы смотрели на этот грохочущий поток и думали: "ну, пошла махина, теперь не остановишь". Утром мы двинулись следом за ними.
Вот так была отрезана Восточная Пруссия от Центральной Германии. Первую деревню мы взяли - там всего две старухи, древние-предревние. "Где же народ?" - мы их спрашиваем. А они нам: "Ушли все. Нам сказали: придут русские, с рогами, всех будут убивать и вешать. Уходите. Вот все и ушли. А мы уже старые, смерти не боимся".
Подошли к нам, потрогали, убедились: не черти, рогов нет. Дальше - больше стали немцы появляться. И молоденьких бабешек вскоре увидели. Но мы на этот счет - ни-ни. Правда, презервативы нам все же выдавали (да, было такое). На всякий случай. Как противогазы в начале войны. Ребята-то все молодые!
Бои за Мискау были очень трудные. За несколько дней мы сумели выбить немцев только из двух траншей. Взять город с ходу не удалось. И снова у нас в батальоне потери. Убит Мешвелян, ранены Адылов и Ерашов.
В эти дни, в середине марта, мы увидели американских летчиков. Они совершали челночные перелеты на бомбардировку Германии. И вот американский тяжелый бомбардировщик потерпел аварию. То ли его сбили, то ли подбили где-то еще далеко перед нами.
Он начал падать. А летчики из него посыпались горохом и вскоре повисли на парашютах. Мы подбежали к одному, который приземлился в расположении нашего батальона. Вначале он испугался, подумал, что попал к немцам. А потом очень обрадовался, узнав, что мы - Красная армия.
Жалко, до Берлина я не дошел. Не довелось. Меня направили учиться в военное училище." - из воспоминаний сержанта 222-й стрелковой дивизии 33-й Армии В.П.Гуда.
Взято: oper-1974.livejournal.com
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]