Один последний день
---
Здравствуйте, меня зовут Илья Александрович и я врач психиатр, психотерапевт из города сибирского города Барнаул. Работаю в Алтайской Краевой Психиатрической Больнице имени Эрдмана Юрия Карловича. Около 4х лет назад я написал пост в ОМД после чего мой ЖЖ стал неожиданно популярен. Это в итоге привело к тому, что я вплотную занялся частной практикой.
В декабре 2015 года я принял судьбоносное решение увольняться с текущей работы врачом. Причины многообразны и я напишу о них позже у себя в ЖЖ. Сегодня я хотел бы рассказать вам о моём последнем дежурстве 27 июня.
Будильник звонит в 6:30.
В 6:40 мелодичным пурчанием меня все таки будит кот Лютик, намекая, что пора не только вставать на работу, но и кормить его. Если бы я все равно не проснулся, он улегся бы всеми своими шестью килограммами любви мне на грудь и начал бы щекотать усами в лицо. Однажды он даже лизнул меня в глаз, после такого спать уже было абсолютно невозможно.
Я встаю и понимаю, что уже проспал на 10 минут больше, а опаздывать на последнее дежурство было бы не вежливо.
Кормлю кота, проделываю все утренние процедуры, целую сонную супругу и выхожу.
Потом возвращаюсь, втаскиваю назад выбежавшего Лютика и предпринимаю всяческие попытки, удержать его в квартире.
Оказавшись на улице, бросаю беглый взгляд на объявления и вижу среди них одно, составленное явно гением вирусной рекламы.
Прохожу мимо надписи, с которой ложно спорить.
Встречаю белую кошку, которая крайне общительна и тяжело беременна.
На остановке люди неистово хлопают себя по ногам и рукам, отбиваясь от мошек и комаров. Небо затянуто вялой дымкой, но уже чувствуется, что день будет жаркий.
Далее экстремальная поездка в переполненном душном автобусе. Кондуктор привычно переругивается с пассажирами, приглашая их «ПРОЙТИ ВПЕРЁД, ГАСПАДИЁПЖЕШЬВАШУЗАНОГУ!!!». В наушника Ruby Friedman утверждает: «You’ll never leave Harlan alive.»
Когда большая часть людей выходит, сажусь на освободившееся место. Впереди себя вижу ироничную надпись.
На работу успеваю добежать за пять минут до утреннего рапорта у заместителя главного врача (традиционный ритуал для всех дежурантов: оргия, гладиаторские бои и обязательные жертвоприношения вместо заключения). Мне делают замечание:
- Доктор, вы чуть было не опоздали.
- Это потому что я вообще не хотел приходить, - парирую я.
Далее следую к себе в отделение на внутренний рапорт.
По дороге возле одного из корпусов вижу мухоморы.
Ближе к ним не подобраться, так как территории огораживает сетка – за ней место для прогулок пациентов. Издалека не различить, настоящие это грибы или нет, уж больно они картинны и огромны. Хотя, скорее всего, это просто натуралистичная подделка – вряд ли на территории для пациентов позволили бы вырасти мухоморам.
Вот я и в отделении.
После раппорта иду в кабинет, перевоплощаться в белый халат.
Себяшки обычно не делаю, так что в порядке исключения.
Часы на стене давно не идут.
По правде говоря, как-то раз под них заползла мухоловка и никто не знает, вылезла она назад или нет. Поэтому с тех пор поменять батарейку нет возможности. Однако они все еще достаточно точно показывают время. Ну, как минимум, дважды в день.
Далее идет моя текущая работа. Не буду подробно писать об этом, вы можете найти достаточно примеров в моём ЖЖ. В основном, чуть менее чем полностью я занят назначением прозиума во всех его видах и психотерапией, пытаясь помочь человеку в рекордно короткие сроки.
Вот фото горшков с растениями из моего кабинета.
И это не просто какие-то цветочки и кактусики, скажу я вам. Это целые персоналии! Личности со своими историями и страстями, пороками и влечениями.
Меня многие спрашивают, почему на каждом растении своё имя. Дежурная версия: чтобы не забывали поливать (одно дело, когда «кактус сохнет», но другое: «Юлечка подсыхает», - сразу слышится глубокая двусмысленность).
Но на самом деле just for lulz.
Одинадцать часов.
Иду на пищеблок контролировать качество пищи и закладку продуктов.
Ужасная жара, солнце раскалило воздух, отчего он стал осязаемым и тяжелым. В тени комары нападают стаями, пытаясь оттащить жертву подальше в заросли, где никто не услышит ее крик.
Возле отделения трется кошка, ожидая еды.
На обед среди прочего в меню значились «ежики мясные». Вес одного ёжика составлял 180 грамм. Примечательно то, что в моё прошлое дежурство ёж весил 148 грамм. Каким-то образом работники пищеблока смогли увеличить удельный вес ежа, не увеличивая затраты мяса.
У себя в кабинете переодеваюсь в хир. костюм (хирургический, то есть, как вы верно догадались:)).
Далее следует послеобеденная порция работы.
И вот уже три часа.
Вновь иду навестить пищеблок для контроля закладки на полдник и ужин. В меню вареная свекла, гордо именуема «котлета свекольная»
В пищеблоке.
И назад в отделение.
Но, конечно же, их кормят ^^
Жара становится невыносимой. По дороге в траве обнаруживаю длинное черно-зеленое перо. Судя по всему, сорочье.
Почти бегом возвращаюсь в прохладу отделения.
Основной рабочий день закончился, можно чуть-чуть передохнуть и узнать, взял ли штурмом Джон Сноу Винтерфелл или нет.
Итак, 18:04 – время выдвигаться на обход по отделениям.
Сначала иду в отдаленные корпуса.
Как я уже рассказывал раньше, это отделения судебно-психиатрической экспертизы и принудительного лечения. Все достаточно строго и сурово, охрана контролирует каждый шаг. Ошибка со стороны мед. персонала может обернуться захватом заложников.
Иду назад.
Территория достаточно аккуратная, практически парковая.
Неподалёку визжали дети, они неистово пинали футбольный мяч и кричали друг-другу заковыристые матерные ругательства.
По дороге мимо лечебно-трудовых мастерских я наткнулся на необычное зрелище: миграцию колонии рыжих муравьев. Их дорожка протянулась поперек дороги и шириной была добрый метр. Они шли в обе стороны, но яйца тащили только в одну – на запад.
Захожу в приемный покой, пообщаться с дежурным врачом по приемнику.
Идея от лавочки.
На улице слышен скрип тормозов. Это весьма характерный звук, от которого я каждый раз вздрагиваю, так как когда я еще дежурил по приемному покою, подобный звук ночью обещал небольшое приключение. Короче, приехала «скорая».
«Заг-заг», - говорит врач «скорой» вместо приветствия.
Фельдшер заводит лысую девочку лет 15-16. Она радостно улыбается, воспринимая все происходящее как забавное приключение.
Дежурный врач начинает опрос. Картина типичная: поругалась с парнем, решила «попугать».
- И что ты сделала? Побрилась на голо и подкараулила его на улице? – с серьезным видом спрашиваю я.
- Нееет, - она с озорной улыбкой подгибает одну ногу под себя. – Бензина напилась…
-Ага? И, поди, еще хромом в рот набрызгала?
- Что? – она с непониманием смотрит на меня. – Я не такая!
- Парень-то напугался? Вернулся? – спросил врач приемного покоя.
- А как же! – улыбается девочка довольно.
Начинаю обход.
Первое отделение – общее психотическое мужское.
Один из больных, заметив меня, начал весело кричать «Ооооо!! Илья Александрович!!» Он неспешной довольной походкой подошел ко мне, протянул руку. Я ответил на рукопожатие, но пальцы он не разжал и притянул меня к себе.
- Ну, как вы, док? – спросил он.
- Нормально…
- Док, дорогой мой, док, - он заговорщицки мне подмигнул, - я обо всем договорился с генерал-майором ФСБ. Для меня, как для агента моссада и штази, действует блат. Через неделю вас вывезут в Германию.
- Хаиль Гидра, кончено, но я пока не очень хочу в Германию… - я расторопно высвободил руку из его пальцев, желтых от сигарет.
- Все устроено, мне помогают через синагогу! – заверил он меня самым серьезным тоном.
- Не знал, что вы израэлит.
- Я пастор протестантской церкви! – он положил руку мне на плечо. – Поехали в Германию, док, госдеп надо побеждать, ФСБ и КГБ с нами!
- Знаешь, дорогой, я вообще-то увольняюсь…
Он резко убрал руку с моего плеча и уставился на меня выпученными глазами. Несколько раз бесшумно открыл и закрыл рот. А потом внезапно сказал самым серьезным тоном, на который только был способен:
- Но кто тогда работать будет?..
Я пожал плечами и резво ретировался.
Второе отделение – общее психотическое женское.
Тут пациенты смотрят «Пусть говорят». С экрана рассказывают вещи, которые фраппируют даже меня.
Захожу в третье отделение, в котором находят преимущественно призывники, проходящие военно-психиатрическую экспертизу на предмет годности к службе.
Кстати, эту табличку я сделал около 6 лет назад.
Отрадно видеть, что многие из них не косят, а впрямь болеют (при чем, лишь малая часть из них психическими болезнями). В любом случаи, на вопрос «А сам-то служить хочешь?» они презабавно теряются и начинают усиленно думать над ответом. Скажешь «Да» - подумают, что врешь, ведь горящих желанием подтянуть здоровье и набраться знаний на халяву сейчас мало. Ответишь «Нет», и будут подозревать как симулянта. Некоторые находятся и таинственно отвечают: «Мне все равно…».
Оформление папок с историями болезней )
В отделении большая часть населения смотрит «Звездные Войны 7» на ДВД. С экрана на них взирает красавчик и Самый Лучший Пилот Сопротивления По Дэмерон.
Четвертое – острое женское отделение.
Побеседовал с больной, она пожала мне руку и с улыбкой на лице посоветовала любить свою жену. Я пообещал, что так буду делать.
Следы кошачего преступления, не покормишь их тут...
Пятое – острое мужское отделение.
Один из пациентов тоном, не терпящем возражения, предрекает смерть всему сущему. Приходится согласиться и пообещать покаяться.
Санитар заметил на одном из матрасов.
Шестое – общее психотическое мужское.
Дверь заменили после того как старую поджог один из бывших пациентов.
Медсестра с ужасом сообщает, что больного вырвало кровью.
Смотрю на рвотные массы, так и есть: свекла.
Гриб Георгий надеется, что его оне заметят...
Седьмое – женское обще психотические.
Здесь тоже смотрят «Пусть говорят», пациенты заворожены творящимся на экране инфернальным зрелищем.
Восьмое – отделение медико-реабилитации. Работает в режиме дневного стационара, поэтому сейчас там уже никого нет.
По переходам я вернулся к приемному покою и вышел на улицу. Назад решил вернуться другой дорогой. Тут я наткнулся на место преступления.
Десятки и сотни раздавленных красных муравьев. Это была не та колония, за ходом переселения которой я наблюдал выше, но эти ребята тоже за чем-то вылезли толпой на асфальтную дорогу, где и были застигнуты Неведомым.
Чуть дальше нашлось и орудие убийства.
Похоже, что в какой-то момент дети, которых я слышал выше, переключились с друг-друга на ни в чем не повинных насекомых.
Жара начинает спадать.
Проходя мимо детского отделения слышу, как дети, прилипшие к окну, начинают обсуждать меня.
- Это дежурный врач!
- Нет, это главный врач!
- Да ты лооох, я тебе говорю, что это дежурный!
Вновь встречаю знакомую кошку.
Возвращаюсь в отделение.
Захожу на пост к медсестре, уточняю открыт ли пожарный выход.
- В детство спуститься хотите? – спрашивает она.
- Ага, - отвечаю, - регрессировать.
На пожарной лесенке встречаю маленькую летучую мышь, которая от чего-то забилась в самый угол.
В детском отделении ко мне подходит мальчуган и заискивающи спрашивает: «А вы дежурный врач или главный?» Я отвечаю. Он оборачивается и кричит кому-то: «Я же говорил, что это дежурный, а не главный, а ты лооох!!!».
Поднимаюсь назад к себе.
Это мой ужин (если уж я начал делать селфи, то полагается сфотографировать и еду).
Да-да, на кастрюле написано сыр, но там картошка. Это такой местный юмор парадоксов. Ещё из подобного особенности отсутствие палаты №1, нумерация начинается со второй.
А вот и палата №6 для всех ожидающих.
К счастью, пустует.
Звонок из 3го отделения, одному из пациентов плохо. Быстро выдвигаюсь назад. В отделении осматриваю пациента, даю необходимые указание смене. Перед уходом задерживаюсь, полюбоваться, как FN-2199 выкрикивает: “TRAITOR!!!11” и нападает на штурмовика-сантехника.
Встретил в переходах больницы.
Вновь возвращаюсь в отделение.
А вот один из тех моментов, когда часы точны как никогда.
Солнце постепенно садится, на улице становится прохладней.
В 22:00 мне вновь звонят из другого отделения, выдвигаюсь.
В переходе больницы встречаю эту компанию.
Вернувшись назад в кабинет, открываю окно для проветривания. И тут же в кабинет влетает тысяча комаров, сотня мошек, десяток жуков, цыгане и два свидетеля Иеговы. Химический барьер фумигатора сбивает почти всех, пропуская только самые крупные особи.
День подходит к концу.
Я сажусь за ноутбук и начинаю набирать этот пост, припоминая все события своего последнего дежурства.
Традиционно, дежурство – это день, когда можно сладострастно придаться работе до тошноты,
вкусить больничной еды, напоминающей вареную бумагу и посмотреть очередную серию сериала. Поэтому, в связи со своим уходом с работу я несколько растерян: ума не приложу, где мне теперь смотреть сериал, жевать бумагу и работать до ларингита.
Мне остается работать еще четыре дня, дальше двухмесячный отпуск и увольнение по собственному желанию.
Будет и следующий день, но он уже точно будет другим.
А ночью пошел дождь.
В декабре 2015 года я принял судьбоносное решение увольняться с текущей работы врачом. Причины многообразны и я напишу о них позже у себя в ЖЖ. Сегодня я хотел бы рассказать вам о моём последнем дежурстве 27 июня.
Будильник звонит в 6:30.
В 6:40 мелодичным пурчанием меня все таки будит кот Лютик, намекая, что пора не только вставать на работу, но и кормить его. Если бы я все равно не проснулся, он улегся бы всеми своими шестью килограммами любви мне на грудь и начал бы щекотать усами в лицо. Однажды он даже лизнул меня в глаз, после такого спать уже было абсолютно невозможно.
Я встаю и понимаю, что уже проспал на 10 минут больше, а опаздывать на последнее дежурство было бы не вежливо.
Кормлю кота, проделываю все утренние процедуры, целую сонную супругу и выхожу.
Потом возвращаюсь, втаскиваю назад выбежавшего Лютика и предпринимаю всяческие попытки, удержать его в квартире.
Оказавшись на улице, бросаю беглый взгляд на объявления и вижу среди них одно, составленное явно гением вирусной рекламы.
Прохожу мимо надписи, с которой ложно спорить.
Встречаю белую кошку, которая крайне общительна и тяжело беременна.
На остановке люди неистово хлопают себя по ногам и рукам, отбиваясь от мошек и комаров. Небо затянуто вялой дымкой, но уже чувствуется, что день будет жаркий.
Далее экстремальная поездка в переполненном душном автобусе. Кондуктор привычно переругивается с пассажирами, приглашая их «ПРОЙТИ ВПЕРЁД, ГАСПАДИЁПЖЕШЬВАШУЗАНОГУ!!!». В наушника Ruby Friedman утверждает: «You’ll never leave Harlan alive.»
Когда большая часть людей выходит, сажусь на освободившееся место. Впереди себя вижу ироничную надпись.
На работу успеваю добежать за пять минут до утреннего рапорта у заместителя главного врача (традиционный ритуал для всех дежурантов: оргия, гладиаторские бои и обязательные жертвоприношения вместо заключения). Мне делают замечание:
- Доктор, вы чуть было не опоздали.
- Это потому что я вообще не хотел приходить, - парирую я.
Далее следую к себе в отделение на внутренний рапорт.
По дороге возле одного из корпусов вижу мухоморы.
Ближе к ним не подобраться, так как территории огораживает сетка – за ней место для прогулок пациентов. Издалека не различить, настоящие это грибы или нет, уж больно они картинны и огромны. Хотя, скорее всего, это просто натуралистичная подделка – вряд ли на территории для пациентов позволили бы вырасти мухоморам.
Вот я и в отделении.
После раппорта иду в кабинет, перевоплощаться в белый халат.
Себяшки обычно не делаю, так что в порядке исключения.
Часы на стене давно не идут.
По правде говоря, как-то раз под них заползла мухоловка и никто не знает, вылезла она назад или нет. Поэтому с тех пор поменять батарейку нет возможности. Однако они все еще достаточно точно показывают время. Ну, как минимум, дважды в день.
Далее идет моя текущая работа. Не буду подробно писать об этом, вы можете найти достаточно примеров в моём ЖЖ. В основном, чуть менее чем полностью я занят назначением прозиума во всех его видах и психотерапией, пытаясь помочь человеку в рекордно короткие сроки.
Вот фото горшков с растениями из моего кабинета.
И это не просто какие-то цветочки и кактусики, скажу я вам. Это целые персоналии! Личности со своими историями и страстями, пороками и влечениями.
Меня многие спрашивают, почему на каждом растении своё имя. Дежурная версия: чтобы не забывали поливать (одно дело, когда «кактус сохнет», но другое: «Юлечка подсыхает», - сразу слышится глубокая двусмысленность).
Но на самом деле just for lulz.
Одинадцать часов.
Иду на пищеблок контролировать качество пищи и закладку продуктов.
Ужасная жара, солнце раскалило воздух, отчего он стал осязаемым и тяжелым. В тени комары нападают стаями, пытаясь оттащить жертву подальше в заросли, где никто не услышит ее крик.
Возле отделения трется кошка, ожидая еды.
На обед среди прочего в меню значились «ежики мясные». Вес одного ёжика составлял 180 грамм. Примечательно то, что в моё прошлое дежурство ёж весил 148 грамм. Каким-то образом работники пищеблока смогли увеличить удельный вес ежа, не увеличивая затраты мяса.
У себя в кабинете переодеваюсь в хир. костюм (хирургический, то есть, как вы верно догадались:)).
Далее следует послеобеденная порция работы.
И вот уже три часа.
Вновь иду навестить пищеблок для контроля закладки на полдник и ужин. В меню вареная свекла, гордо именуема «котлета свекольная»
В пищеблоке.
И назад в отделение.
Но, конечно же, их кормят ^^
Жара становится невыносимой. По дороге в траве обнаруживаю длинное черно-зеленое перо. Судя по всему, сорочье.
Почти бегом возвращаюсь в прохладу отделения.
Основной рабочий день закончился, можно чуть-чуть передохнуть и узнать, взял ли штурмом Джон Сноу Винтерфелл или нет.
Итак, 18:04 – время выдвигаться на обход по отделениям.
Сначала иду в отдаленные корпуса.
Как я уже рассказывал раньше, это отделения судебно-психиатрической экспертизы и принудительного лечения. Все достаточно строго и сурово, охрана контролирует каждый шаг. Ошибка со стороны мед. персонала может обернуться захватом заложников.
Иду назад.
Территория достаточно аккуратная, практически парковая.
Неподалёку визжали дети, они неистово пинали футбольный мяч и кричали друг-другу заковыристые матерные ругательства.
По дороге мимо лечебно-трудовых мастерских я наткнулся на необычное зрелище: миграцию колонии рыжих муравьев. Их дорожка протянулась поперек дороги и шириной была добрый метр. Они шли в обе стороны, но яйца тащили только в одну – на запад.
Захожу в приемный покой, пообщаться с дежурным врачом по приемнику.
Идея от лавочки.
На улице слышен скрип тормозов. Это весьма характерный звук, от которого я каждый раз вздрагиваю, так как когда я еще дежурил по приемному покою, подобный звук ночью обещал небольшое приключение. Короче, приехала «скорая».
«Заг-заг», - говорит врач «скорой» вместо приветствия.
Фельдшер заводит лысую девочку лет 15-16. Она радостно улыбается, воспринимая все происходящее как забавное приключение.
Дежурный врач начинает опрос. Картина типичная: поругалась с парнем, решила «попугать».
- И что ты сделала? Побрилась на голо и подкараулила его на улице? – с серьезным видом спрашиваю я.
- Нееет, - она с озорной улыбкой подгибает одну ногу под себя. – Бензина напилась…
-Ага? И, поди, еще хромом в рот набрызгала?
- Что? – она с непониманием смотрит на меня. – Я не такая!
- Парень-то напугался? Вернулся? – спросил врач приемного покоя.
- А как же! – улыбается девочка довольно.
Начинаю обход.
Первое отделение – общее психотическое мужское.
Один из больных, заметив меня, начал весело кричать «Ооооо!! Илья Александрович!!» Он неспешной довольной походкой подошел ко мне, протянул руку. Я ответил на рукопожатие, но пальцы он не разжал и притянул меня к себе.
- Ну, как вы, док? – спросил он.
- Нормально…
- Док, дорогой мой, док, - он заговорщицки мне подмигнул, - я обо всем договорился с генерал-майором ФСБ. Для меня, как для агента моссада и штази, действует блат. Через неделю вас вывезут в Германию.
- Хаиль Гидра, кончено, но я пока не очень хочу в Германию… - я расторопно высвободил руку из его пальцев, желтых от сигарет.
- Все устроено, мне помогают через синагогу! – заверил он меня самым серьезным тоном.
- Не знал, что вы израэлит.
- Я пастор протестантской церкви! – он положил руку мне на плечо. – Поехали в Германию, док, госдеп надо побеждать, ФСБ и КГБ с нами!
- Знаешь, дорогой, я вообще-то увольняюсь…
Он резко убрал руку с моего плеча и уставился на меня выпученными глазами. Несколько раз бесшумно открыл и закрыл рот. А потом внезапно сказал самым серьезным тоном, на который только был способен:
- Но кто тогда работать будет?..
Я пожал плечами и резво ретировался.
Второе отделение – общее психотическое женское.
Тут пациенты смотрят «Пусть говорят». С экрана рассказывают вещи, которые фраппируют даже меня.
Захожу в третье отделение, в котором находят преимущественно призывники, проходящие военно-психиатрическую экспертизу на предмет годности к службе.
Кстати, эту табличку я сделал около 6 лет назад.
Отрадно видеть, что многие из них не косят, а впрямь болеют (при чем, лишь малая часть из них психическими болезнями). В любом случаи, на вопрос «А сам-то служить хочешь?» они презабавно теряются и начинают усиленно думать над ответом. Скажешь «Да» - подумают, что врешь, ведь горящих желанием подтянуть здоровье и набраться знаний на халяву сейчас мало. Ответишь «Нет», и будут подозревать как симулянта. Некоторые находятся и таинственно отвечают: «Мне все равно…».
Оформление папок с историями болезней )
В отделении большая часть населения смотрит «Звездные Войны 7» на ДВД. С экрана на них взирает красавчик и Самый Лучший Пилот Сопротивления По Дэмерон.
Четвертое – острое женское отделение.
Побеседовал с больной, она пожала мне руку и с улыбкой на лице посоветовала любить свою жену. Я пообещал, что так буду делать.
Следы кошачего преступления, не покормишь их тут...
Пятое – острое мужское отделение.
Один из пациентов тоном, не терпящем возражения, предрекает смерть всему сущему. Приходится согласиться и пообещать покаяться.
Санитар заметил на одном из матрасов.
Шестое – общее психотическое мужское.
Дверь заменили после того как старую поджог один из бывших пациентов.
Медсестра с ужасом сообщает, что больного вырвало кровью.
Смотрю на рвотные массы, так и есть: свекла.
Гриб Георгий надеется, что его оне заметят...
Седьмое – женское обще психотические.
Здесь тоже смотрят «Пусть говорят», пациенты заворожены творящимся на экране инфернальным зрелищем.
Восьмое – отделение медико-реабилитации. Работает в режиме дневного стационара, поэтому сейчас там уже никого нет.
По переходам я вернулся к приемному покою и вышел на улицу. Назад решил вернуться другой дорогой. Тут я наткнулся на место преступления.
Десятки и сотни раздавленных красных муравьев. Это была не та колония, за ходом переселения которой я наблюдал выше, но эти ребята тоже за чем-то вылезли толпой на асфальтную дорогу, где и были застигнуты Неведомым.
Чуть дальше нашлось и орудие убийства.
Похоже, что в какой-то момент дети, которых я слышал выше, переключились с друг-друга на ни в чем не повинных насекомых.
Жара начинает спадать.
Проходя мимо детского отделения слышу, как дети, прилипшие к окну, начинают обсуждать меня.
- Это дежурный врач!
- Нет, это главный врач!
- Да ты лооох, я тебе говорю, что это дежурный!
Вновь встречаю знакомую кошку.
Возвращаюсь в отделение.
Захожу на пост к медсестре, уточняю открыт ли пожарный выход.
- В детство спуститься хотите? – спрашивает она.
- Ага, - отвечаю, - регрессировать.
На пожарной лесенке встречаю маленькую летучую мышь, которая от чего-то забилась в самый угол.
В детском отделении ко мне подходит мальчуган и заискивающи спрашивает: «А вы дежурный врач или главный?» Я отвечаю. Он оборачивается и кричит кому-то: «Я же говорил, что это дежурный, а не главный, а ты лооох!!!».
Поднимаюсь назад к себе.
Это мой ужин (если уж я начал делать селфи, то полагается сфотографировать и еду).
Да-да, на кастрюле написано сыр, но там картошка. Это такой местный юмор парадоксов. Ещё из подобного особенности отсутствие палаты №1, нумерация начинается со второй.
А вот и палата №6 для всех ожидающих.
К счастью, пустует.
Звонок из 3го отделения, одному из пациентов плохо. Быстро выдвигаюсь назад. В отделении осматриваю пациента, даю необходимые указание смене. Перед уходом задерживаюсь, полюбоваться, как FN-2199 выкрикивает: “TRAITOR!!!11” и нападает на штурмовика-сантехника.
Встретил в переходах больницы.
Вновь возвращаюсь в отделение.
А вот один из тех моментов, когда часы точны как никогда.
Солнце постепенно садится, на улице становится прохладней.
В 22:00 мне вновь звонят из другого отделения, выдвигаюсь.
В переходе больницы встречаю эту компанию.
Вернувшись назад в кабинет, открываю окно для проветривания. И тут же в кабинет влетает тысяча комаров, сотня мошек, десяток жуков, цыгане и два свидетеля Иеговы. Химический барьер фумигатора сбивает почти всех, пропуская только самые крупные особи.
День подходит к концу.
Я сажусь за ноутбук и начинаю набирать этот пост, припоминая все события своего последнего дежурства.
Традиционно, дежурство – это день, когда можно сладострастно придаться работе до тошноты,
вкусить больничной еды, напоминающей вареную бумагу и посмотреть очередную серию сериала. Поэтому, в связи со своим уходом с работу я несколько растерян: ума не приложу, где мне теперь смотреть сериал, жевать бумагу и работать до ларингита.
Мне остается работать еще четыре дня, дальше двухмесячный отпуск и увольнение по собственному желанию.
Будет и следующий день, но он уже точно будет другим.
А ночью пошел дождь.
Взято: odin-moy-den.livejournal.com
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]